Помещение по обстановке напомнило гостиную Лео. Разве что камин был побольше, да диван не шоколадного, а приятного кремового оттенка. На самом диване восседал король. Прежде строго собранные волосы разметались по плечам. Белоснежная рубашка мужчины была расстёгнута на пару пуговиц и придавала ее обладателю домашний вид. Лорд Лафонтейн хмуро наблюдал за мечущейся по комнате женщиной. Королева, в отличие от мужа, была далека от спокойствия. Она нервно мерила шагами помещение, а ее взгляд метал молнии.
— Но почему?! — воскликнула леди Лафонтейн. — Почему нельзя было рассказать обо всем раньше? Неужели ты думал, что я не разгляжу в этом ребенке Артэла?
И снова это незнакомое имя. Подавшись вперед, я сильнее прижалась к холодной двери.
— Натилия. — Король встал с дивана и подошел к жене. Его ладони успокаивающе легли на хрупкие плечики. — Поверь, я не хотел от тебя ничего скрывать. Просто… Рив связался со мной слишком поздно. Тебя уже не было дома.
— Ты мог использовать артефакт! Отправить иллюзорное письмо, в конце концов!
— Прости. Надеялся сообщить тебе новость лично и еще до встречи с гостем. Не хотел, чтоб ты нервничала.
— То есть сейчас я совершенно спокойна? — с иронией усмехнулась королева, тем не менее, затихая. Она устало вздохнула и опустилась на мягкий диван. Мужчина присел рядом, приобнял возлюбленную за талию и нежно поцеловал в висок.
— Милая, я понимаю, что это непросто. Сначала страшная новость, потом появление дитя, столь сильно похожего на Артэла… Но давай пока что оставим всё в тайне. Так просил Рив.
Мама Лео покачала головой:
— Этот Рокливион… Что он задумал?
— Кто ж его поймет, — поджал губы мужчина. — Ты же сама знаешь, Рив всегда был непредсказуем. Даже Арти не мог угадать, что у него в голове. — Лорд Лафонтейн встал на ноги и подал жене руку. — Ладно, перестань себя мучить. Прошлого не вернуть. Давай просто позаботимся об этом ребенке в память о нашем друге. По крайней мере, на время каникул. А дальше… Дальше всё зависит от богини Удачи.
Королева еще раз тяжело вздохнула, вложила ручку в протянутую ладонь и пара покинула гостиную, перейдя в соседнюю комнату. Я выждала пару минут и юркнула в тускло освященное помещение.
В камине тихо потрескивал огонь. Магические шары слабо освещали комнату. Осознание того, что натворила как обухом по голове ударило: Да я же без спроса проникла на чужую территорию! Гхар, Николетта, это ведь настоящее преступление! К сожалению, уголовный кодекс у нас в университете преподавали неплохо, и мне было прекрасно известно, что следует за нарушением закона. И плевать, что я не в России. Понятие личной собственности везде одинаковое.
Проклиная себя и замашки, привитые в Академии на чем свет стоит, хотела было уже незаметно выскользнуть обратно за дверь, когда взгляд вдруг за что-то зацепился. На противоположной стене висело полотно. На нем какой-то искусник вышил нитками потрясающий рисунок: трое совершенно разных юношей стояли на фоне прекрасного сада. Подойдя ближе, всмотрелась в лица героев картины. Один из них — невысокий мальчишка с золотыми волосами скромно топтался слева и смотрел себе под ноги. Его одногодка — беловолосый светлокожий парень хитро подмигивал художнику голубым глазом. Чуть позади них стоял брюнет. Он слегка приобнимал друзей за плечи и счастливо улыбался.
Сердце дрогнуло, остановилось, а в следующее мгновенье забилось в несколько раз быстрее. В голове пульсировала лишь одна мысль: “Не может быть”.
С картины на меня, улыбаясь, смотрели трое: лорд Лафонтейн, магистр Рокл и… мой отец.
Глава 3. Первая зацепка, или В погоне за истиной
За окном тихо моросил летний дождь. В углу спальни мерцал свет магического фонаря. Я лежала на белоснежной простыне и бездумно пялилась в потолок. Не помню, как сумела добраться до собственной комнаты. Тело двигалось на автомате, а в голове была сплошная каша. Все же, отвратительное это чувство — осознавать, что совершенно ничего не понимаешь.
Повернувшись на бок, обхватила подушку руками и прижала к груди. Артэл — это ведь Артем, не так ли? Артем Лисаев. Человек, которого я всем сердцем люблю и которого лишилась много лет назад. Папа…