Судя по излому его губ, ответить он мог вполне. Мог бы, если бы захотел. Но стоило подумать об этом, излом превратился в оскал.
— Чёрт подери, — выдавил Руслан, поморщившись. С силой потёр лицо ладонью. Лифт остановился на нашем этаже, дверцы разъехались.
— Осталось немного, — как и внизу, я подалась к нему, чтобы помочь, но наткнулась на плещущее в колючем взгляде предупреждение. – Не глупи, — всё-таки обхватила его и помогла выйти.
Услышала, его недовольный, заклокотавший в горле выдох, но на это мне было плевать. Сейчас я была не намерена ни слушать возражения, не терпеть его характер. Осознание того, что могло произойти, становилось с каждой минутой всё более чётким. Яхта Руслана… Тот, кто превратил её в один большой фейерверк, собирался расправиться совсем не со мной – с ним. Но почему?! Почему и кто?!
— Сюда, — сверив номер квартиры с гравировкой на серебряном листе, я остановилась и отперла дверь.
Не отстающая от нас кошка юркнула вперёд, в тёплую спокойную тишину и скрылась в глубине квартиры.
— Дай сюда, — только мы оказались в коридоре, Руслан забрал у меня ключи. Рваными, порывистыми движениями запер дверь на оба замка и, стиснув связку в кулаке, сжал зубы.
Даже в темноте коридора я увидела выступившую у него на лбу испарину. Вена на виске вздулась. Зажмурившись, он, как и в машине, тряхнул головой, как будто пытался отогнать от себя что-то. Туман? Или что-то ещё?
— Давай, Руслан, — потянула я его туда, где, как предполагала, была комната. – Давай, пошли.
На этот раз он поддался безоговорочно. Тяжело навалился на меня – большой, сильный и сейчас, я это знала, нуждающийся во мне. Осознание этого прибавило мне решимости. Что было бы, если бы он не прикрыл меня собой от ударной волны? Ведь к яхте я была ближе, чем он. Что со мной было бы, не окажись он той ночью на мокрой дороге?
— Садись, — подвела я его к дивану и опустилась на колени перед ним.
Посмотрела на него снизу вверх, положила ладони на его бёдра. Внезапно он резко схватил меня за кисти. Не больно, но порывисто – совсем не так, как раньше.
— Тебе нужно уехать, — сжал ещё крепче. – Так будет лучше для тебя самой.
— Поговорим об этом потом, — попыталась высвободить руки. Он не выпустил. Конечно же, не выпустил. Даже сейчас по сравнению с ним я была точкой в огромном бушующем океане. Он шторм, а я… Я – попавшая в этот шторм девочка без прошлого.
— Тебе не место рядом со мной, — удерживая мои кисти, снова заговорил он. – Возвращайся к сестре. Ты ни черта не смыслишь в жизни. Девчонка…
— А кто смыслит? – зло осведомилась я. Выдернула руки и резко встала. – Та рыжая? Она смыслит, Руслан?! – процедила, глядя прямо на него.
— Она тут ни при чём, — он словно бы огрызался, но нехотя. Вена на его виске набухла ещё сильнее. Продолжать сейчас было безрассудством.
— Тебя пытались убить, — это было очевидным и без моих слов. Но промолчать у меня не хватило выдержки. – Кто, Руслан? Почему?! И не нужно говорить, что это не моё дело!
— Это не твоё дело! – неожиданно он поднялся. Одним рывком оказался возле меня и зарычал прямо в лицо: — Хочешь влезть ко мне в голову? Хочешь?! Мы с тобой слишком разные, Ева. Чего тебе нужно?! Я ведь сломаю тебя, Ева…
— Только попробуй, — прошипела я в ответ, крепко схватив его за ворот свитера и почувствовала, что сама скалюсь почти так же, как он. – Только попробуй, Руслан. Думаешь, только у тебя в прошлом полно дерьма? – медленно качнула головой. – Нет. Может быть, мы и разные, но одно я тебе могу сказать – сломать меня у тебя не выйдет.
Толкнув его к дивану, я вылетела из комнаты. Опомнилась только, оказавшись в широкой прихожей и, всё ещё наполненная яростью, заставила себя выдохнуть.
Не сломает. Я просто не дам ему сделать этого. Слишком долго меня кроили и перешивали, слишком долго обтачивали, пытаясь превратить в ту, кем я в итоге так и не стала. Не сломает, чёрт его подери. А вот я… Может быть я смогу починить в нём то, что сам он починить уже, похоже, не сможет?
— Не сломаешь, Руслан, — шепнула я, зайдя в просторную кухню. Нашла в шкафчике стакан и упаковку с маленькими бутылочками питьевой воды. Со злостью разорвала картонную коробку и, достав одну, на миг прикрыла глаза.
— Не сломаешь, — повторила одними губами. Почувствовала мягкое прикосновение к руке. Кошка. Присев на угол раковины, она смотрела прямо на меня, как будто раздумывала, достойна ли я. Достойна ли того, чтобы остаться.
— Хочешь пить? – достала из сушилки блюдце и плеснула воды, но Жордонелла не двинулась с места. – Как хочешь, — опять раздражение. – Только в единоличное владение тебе я его не отдам, поняла меня? – процедила я и, схватив ещё одну бутылку, пошла обратно в комнату.