— Мо Си, исход нашего противостояния еще не определен! Вам меня никогда не поймать, так что не стоит спешить и праздновать победу!
На лице Мо Си не мелькнуло и тени беспокойства. Похоже, посланное государем подкрепление наконец-то, прибыло.
Он увидел, что иллюзия начала складываться, но падающая черепица и камни стен не могли причинить им вреда. Кто-то настойчиво атаковал иллюзию снаружи. Людские Грезы, не выдержав давления, начали разрушаться и выстроенная темным заклинателем декорация деформировалась прямо на глазах.
Внезапно со страшным грохотом все поместье Ваншу рассыпалось в пыль, а потом даже она исчезла без следа.
— Князь Сихэ! Князь Сихэ! — подкрепление, которое пробилось к ним снаружи, включало двух человек, одним из которых был бегущий к ним со всех ног Юэ Чэньцин. Увидев Мо Си, он вздохнул с облегчением, но заметив Гу Мана, вздрогнул от неожиданности.
— Вы… э-э... с вами все в порядке?
Мо Си снова оказался у подножия Горы Духов войны. Его рука все еще удерживала Гу Мана за собранные в пучок волосы, таким образом полностью контролируя этого беспокойного человека. Красная печать лотоса на его шее исчезла, не оставив и следа.
Прежде чем Мо Си успел что-то сказать, рот открыла вторая часть подкрепления... Кто мог подумать, что государь отправит ему на помощь Мужун Ляня?
Мужун Лянь стоял, прислонившись к дереву. Вся его ленивая поза словно говорила: «мне без разницы, живы вы или мертвы: если выживете, я доложу об успешном завершении спасательной операции, а если умрете, запущу сигнальный фейерверк и заберу тела». С беззаботным выражением лица он полной грудью вдохнул «жизнь как сон», а затем, выдохнув тонкую струйку дыма, сказал:
— Что с ними могло случиться? Все в порядке. Вон, даже его закадычный дружок здесь.
Юэ Чэньцин хотел что-то сказать, но Мужун Лянь снова прервал его. Мельком взглянув на Гу Мана, он холодно усмехнулся и с ядовитым смешком сказал:
— А этот мятежник и правда очень выносливый. До этого я пытал его так, что он дышал-то с трудом, а теперь, посмотрите на него, жив, здоров и полон сил, даже из тюрьмы смог сбежать.
— …
— Князь Сихэ, моя светлость не может не задаться вопросом: он так быстро поправился, потому что вы тайно ухаживали за ним? — с намеком сказал Мужун Лянь, даже не пытаясь замаскировать двусмысленность своих слов.
Не желая иметь никаких дел с этим выродком, Мо Си повернулся к Юэ Чэньцину:
— Почему ты тоже здесь?
— Государь сказал, что, в конце концов, я уже два года как ваш заместитель, кроме того, у меня есть опыт работы с темными заклинаниями царства Ляо, поэтому он велел мне идти, — Юэ Чэньцин вытаращился на него. — Князь Сихэ, вы уже нашли того насильника?
Мо Си быстро осмотрелся и увидел прямо перед собой вход в пещеру. Людские Грезы требовали от заклинателя очень больших затрат духовной энергии, поэтому создатель иллюзии не мог находится слишком далеко от своей жертвы.
— Он внутри, — уверенно сказал Мо Си.
Не теряя времени, три человека вошли в пещеру. Юэ Чэньцин несколько раз с любопытством взглянул на Гу Мана, прежде чем решился задать свой вопрос:
— Князь Сихэ, вы связали его при помощи Шуайжань, но что вы будете использовать против Насильника, когда мы с ним столкнемся?
— …Кроме Шуайжань у меня есть другое оружие.
— Но вам ведь больше всего нравится использовать Шуайжань. Давайте, я поищу что-нибудь, что сможет сдержать его… — почесав в затылке, Юэ Чэньцин принялся копаться в своей сумке цянькунь и, наконец, достал сверкающий золотым сиянием сдерживающий талисман. — Воспользуйтесь этим! Он сделан моей семьей и может…
— То, что сделал твой отец, убери, — прервал его Мо Си. — Его духовная сила слишком подавляющая, поэтому созданные им вещи трудно использовать.
— ...Его сделал не отец, а мой четвертый дядя.
Увидев, что на этот раз Мо Си не стал возражать, горящий энтузиазмом Юэ Чэньцин словно величайшее сокровище на вытянутых руках поднес сдерживающий талисман к Гу Ману.
Гу Ман недоуменно уставился на него.
— ...Ой, у меня от его взгляда мурашки по коже. Эти глаза такие голубые, совсем как у снежного волка. — Юэ Чэньцин почесал шею, не смея снова взглянуть в глаза Гу Ману. Сложив руки, он отвесил ему малый поклон и сказал. — Прости меня, старший брат Волк.
Гу Ман свирепо посмотрел на него. Его яростный взгляд тревожно заметался, словно он хотел рыкнуть в лицо наглецу: «Да как ты смеешь?!»
Но Юэ Чэньцина было сложно запугать и с громким хлопком он наклеил талисман четвертого дяди прямо на лоб Гу Мана.