[6]《盗梦空间 Начало》— фильм режиссера Кристофера Нолана с Леонардо Ди Каприо.
Сиси: — Нет, просто проверь можешь ли ты ходить. Если можешь, значит это была поддельная постельная сцена, если не сможешь — значит, реальнее некуда.
Простодушный Гу Манман: — Э? А! (бестолково кивает головой).
Отлично, Четвертый Дядя, наконец, пожаловал!
Во избежание ненужных недоразумений из-за этого описания его внешности… для начала, сразу хочу сказать, Четвертый дядя определенно не Чу Ваньнин из «Сукина Сына», но все же они немного похожи. О причинах этого, я надеюсь, вы сами догадаетесь к концу истории~ Изначально я хотела вписать эту арку в «Сукина сына», но, в конце концов, решила, что нет смысла ворошить прошлое. Теперь, когда у меня есть шанс рассказать о нем, я просто жду, когда люди узнают о его предназначении…
P.C. Поскольку он не Ваньнин, не стоит ожидать от него поступков и моральных установок Чу Ваньнина. Совсем не обязательно, что оно так будет, ха-ха~ Четвертый дядя немного другой человек! Чмоки-чмоки!
Глава 36. Четвертый Дядя
Как известно, корень истинного «невежества» лежит в неумении различать добро и зло, правду и ложь. Но кроме того, носивший этот титул человек был также известен как «Безумный Оружейник». По слухам, он мог уйти в затвор и год заниматься своими исследованиями, забыв про родственников и друзей. Ради создания непревзойденного духовного оружия Мужун Чуи был готов попробовать все и пожертвовать всем.
Окружающим он казался не человеком, а чуждым этому миру небожителем. Все в нем, от его отстраненного поведения, до развевающихся на ветру белых одежд, только усиливало чувство чужеродности. Во всей столице государства Чунхуа сложно было найти человека, который захотел бы перекинуться с ним парой слов, впрочем, Мужун Чуи и сам не любил тратить время на пустую болтовню. Единственный, кто с упорством, достойным лучшего применения, продолжал цепляться за него был…
— Четвертый Дядя!
В восторге от его внезапного появления, Юэ Чэньцин тут же со всех ног бросился к нему и попытался обнять.
«Невежественный Бессмертный» Мужун Чуи с невозмутимым видом отступил на шаг назад, избегая объятий своего юного племянника. Одним взмахом метелки он призвал ветер, дувший сразу со всех сторон и с легкостью поймавший Ли Цинцяня в ловушку вихря из белого дыма и пыли.
— Четвертый Дядя! Четвертый Дядя! Ты пришел! Оказывается, ты был в столице! Потрясающе! Это же потрясающе!
Наблюдая за ним, Мо Си и Мужун Лянь были совершенно единодушны во мнении, что Юэ Чэньцин действительно слишком жалок, раз как глупый щенок прыгает вокруг своего Четвертого Дяди, всем видом демонстрируя радость и преданность. Но Мужун Чуи будто ничего не слышал и не видел, все его внимание было приковано к Духу Меча.
Остекленевший взгляд медленно скользил по Ли Цинцяню:
— Это очень хороший меч.
Для него человека по имени Ли Цинцянь просто не существовало. Он видел только Хуншао.
— Однако как досадно.
По взмаху его метелки талисман, над которым так долго трудился Юэ Чэньцин, появился прямо под ногами Ли Цинцяня.
Ясным холодным голосом, в котором не было и тени эмоции, Мужун Чуи начал читать нараспев:
— В раскаленную печь льется кровь государя, из костей государя отлито тело меча. В ножнах тонкий меч полоской воды, человек погружен в крепкий сон. Душа государя погребена в бездушном металле, я хочу стать светом, что укажет ей путь в загробный мир…
Юэ Чэньцин уже давно привык к тому, что Четвертый Дядя равнодушен к его пылкому обожанию, поэтому он просто придвинулся поближе и пожаловался:
— Вот и я пел то же самое, но все бесполезно…
Мужун Чуи даже глазом не повел, продолжая декламировать:
— Демонический меч, как постоялый двор, не пора ли вернуться в суетный мир?..
— !.. — Юэ Чэньцин был потрясен. — Разве не «духовный меч»?
Лицо Ли Цинцяня исказилось словно от невыносимой боли. Дрожащий меч Хуншао в его руках начал источать черный дым, потом замер и внезапно разлетелся на тысячи осколков!
Там, где Юэ Чэньцину потребовалось тридцать повторов, Мужун Чуи достаточно было лишь один раз произнести правильную мантру…