У него не было другого выбора, кроме как отослать ее.
— Женившись на бедной женщине, бедняк в конце концов превратится в нищего старика, по жизни волочащего на себе такую же нищую старуху! Неужели ты думаешь, что я хочу так жить?! Ты вообще когда-нибудь думала, чего я хочу?!
Хун Шао ошеломленно уставилась на него. В первый раз с тех пор, как они встретились, ее братец говорил с ней так грубо.
Лепестки пиона задрожали, когда она резко вскинула голову с влажными от слез прядями на висках.
«Но я ведь всегда думала о тебе!» — мысленно воскликнула она. — «Я никогда не была алчной и никогда не мечтала о богатстве. Лучший конец моей жизни, который я могла себе представить: два старика путешествуют по миру, всегда вместе — в болезни и здравии, в богатстве и бедности, на свету и в тени. Старуха ворчит и шумит, как маленький барабан, но старик рядом с ней лишь добродушно улыбается... Пусть их волосы седы и лица в морщинах, они все такие же, какими были в юности».
Как оказалось, она была слишком алчной, и такой конец был лишь ее недостижимой прекрасной мечтой.
Хун Шао всегда была всего лишь маленькой рабыней, готовой продать себя, чтобы похоронить своего приемного отца. Три года назад Ли Цинцянь выполнил ее желание, так что, можно сказать, заплатил за нее затребованную цену. Если сегодня он захотел перепродать ее, что она могла ему возразить?
Хун Шао не могла даже мечтать о жизни обычной девушки, потому что она была рождена для того, чтобы быть дешевой вещью, переходящей из рук в руки.
За свою недолгую жизнь она успела побывать купленной невестой, служанкой в большом доме и приемной дочерью фермера, а потом искренне поверила, что сможет всю жизнь называть Ли Цинцяня старшим братцем и, наконец, обретет свое место в жизни.
Но оказалось, что все это был лишь мираж, рассеявшийся с первым порывом ветра. В этой жизни ей снова не на кого было положиться.
Поэтому, в конце концов, она все-таки согласилась отправиться к государственному советнику.
С последним лучом солнца, окрасившим багряным золотом закатные облака, Хун Шао послушно последовала за чиновником из царства Ляо. Под нежный звон ветряных колокольчиков, подвешенных на карнизе галереи, она медленно поднималась по казавшимся бесконечными ступенькам лестницы, ведущей на вершину надвратной башни, чтобы поприветствовать своего пятого владельца.
Преодолев основную часть подъема, она обернулась, чтобы взглянуть вниз.
Ли Цинцянь уже принял у чиновника Ляо полную суму золотых каури и, поблагодарив, медленно пошел прочь. Она смотрела ему в спину и думала: «Почему ты не повернешься?.. Неужели, ты не можешь хотя бы по-доброму расстаться со мной? Ты ведь можешь хотя бы помахать рукой, позволив мне со светлой грустью проститься с той трехлетней мечтой о нас? — но потом одернула себя. — Забудь, все кончено!»
Ее горло сдавило от такой сильной сердечной боли и нежелания расставаться, что она испугалась, что если сейчас он в самом деле обернется и посмотрит на нее, она просто не выдержит. Хун Шао боялась, что в своем стремлении быть с ним, она поведет себя так же, как при их первой встрече: упадет на колени и будет безрассудно рыдать и биться в истерике, лишь бы привязать его к себе чувством вины и заставить снова взять ее с собой.
Поднялся ветер, заблагоухал пион, затрепетали нежные лепестки и полы ее одежды. Глаза заволокло туманной дымкой непролитых слез, но она не смогла сдержать тихий смех.
Как много булочек можно купить за тысячу золотых каури.
Отныне ее старший братец больше никогда не будет голодать, не так ли?
На самом деле, даже хорошо, что он не стал оборачиваться. Хорошо, что не дал ей ни единого шанса. Три года назад она так громко кричала ему в спину, лишь потому, что просто хотела жить хорошо.
Но теперь она боялась.
Боялась, что даже ее крик не сможет остановить его, и это будет так больно, что она просто упадет и больше не сможет сделать ни единого шага.
А ей нужно было идти вперед.
Идти вперед...
Прежде, чем слезы полились из ее глаз, она опустила голову и продолжила идти вверх по украшенной полотнами шелка и медными колокольчиками галерее, поднимаясь все выше и выше.
На ногах старые вышитые туфли и простой пион в волосах.
Они были так бедны, что на память о трех годах вместе у нее остались лишь воспоминания.
Из-за бамбуковых занавесок, скрывающих от посторонних глаз террасу на вершине Башни Наследников Небесного Озера[1], доносились неясные звуки струнной музыки и пение:
[1] 天潢贵胄 tiānhuáng guìzhòu тяньхуан гуйчжоу «небесного озера благородное потомство/наследники Млечного Пути».