Глава 12. Ограничивающий рабский ошейник
Ли Вэй подумал, что это слишком выматывающе, быть управляющим у такого непредсказуемого человека, как маршал Мо.
Если бы время можно было повернуть вспять, он предпочел бы работать под началом мастера Лю, у которого было восемнадцать наложниц. Уж точно исполнять прихоти всех этих восемнадцати наложниц было бы куда проще, чем вечно ломать голову над тем, что же именно хочет услышать этот невозмутимый генерал.
Но время не повернуть вспять, поэтому Ли Вэй мог только прочистить горло и осторожно спросить:
— Ваша светлость, вы посещали Гу Мана?
— Нет...
— О! — Ли Вэй вздохнул с облегчением. — Лучше не встречайтесь с ним.
— Почему?
— Это... ваша светлость, дело в том, что… Если Гу Ман не помнит, кто он, вас он тем более не узнает. Согласно диагнозу целителей, он вообще считает себя могучим волком.
Мо Си широко раскрыл глаза:
— Он считает себя… кем?
— Могучим и великолепным волком.
Мо Си просто потерял дар речи. Это была самая нелепая вещь, которую он слышал в этом году.
Мужчина еще долго держался за лоб, но потом все же спросил, осторожно выбирая слова:
— Какой целитель поставил этот диагноз? Ты уверен, что мозг Гу Мана поврежден?
Ли Вэй редко видел у этого холодного человека такую живую реакцию на что-то. Внутренне он не смог удержаться от улыбки, но, увидев выражение лица Мо Си, поспешно придал своему лицу надлежащее серьезное выражение.
— Ваша светлость, когда люди услышали эту новость, тоже мало кто верил в это. Поэтому, когда Гу Ман вернулся в город, многие дворяне отправились в тюрьму, чтобы свести с ним счеты. Но он не мог произнести ни слова, и это еще больше разозлило их.
Ли Вэй помолчал, затем продолжил:
— После этого государь передал его князю Ваншу, чтобы тот с ним разобрался. Поначалу князь Ваншу хотел выведать у генерала Гу какую-то секретную информацию, но какими бы методами он ни пользовался, Гу Ман просто не понимал, о чем его спрашивают.
Ли Вэй вздохнул и покачал головой:
— Он в самом деле не осознает себя человеком.
Мо Си с минуту переваривал услышанное. Его взгляд задержался на маленьком глиняном чайнике, томившемся на печи. Из носика поднимался пар, и клочья белого тумана плыли вверх, переплетаясь друг с другом, как влюбленные змеи.
— Я тоже это слышал... его душа повреждена. — Мо Си сделал паузу. — Как именно это произошло?
Ли Вэй был ошеломлен. Он не думал, что его господин спросит об
этом, поэтому не навел справки. Да и откуда ему это знать?
Однако он быстро ответил:
— Гу Ман действительно умственно неполноценен, но не совсем ясно, что именно сделало его таким. Все, что известно: он стал таким до возвращения в Чунхуа.
Мо Си нахмурился и повторил:
— Он стал таким до того, как его вернули обратно...
— Да. Как только Гу Мана привезли в город, целители провели полный осмотр и установили, что его душа, сердце и духовное ядро сильно повреждены черной магией людей из царства Ляо. Непонятно, какие темные искусства использовали колдуны, но им удалось извлечь две трети его бессмертной души[1]. Эти нелюди заставили его чувствовать, что он ничем не отличается от зверя.
[1] 三魂七魄 sānhúnqīpò саньхуньципо — согласно даосскому учению, душа человека состоит из трех духовных частей и семи духов животных (отвечают за низменные инстинкты).
Мо Си на мгновение замолчал, затем, старательно изображая безразличие, спросил:
— И что происходит с людьми… если нет двух душ?
— Зависит от того, какие именно души отсутствуют. В Башне Шэньнуна установили, что у Гу Мана отсутствуют те, что связаны с памятью и с мудростью, а значит именно отсюда стоит ожидать проблем. Во всем остальном влияние будет минимально.
Мо Си опустил веки и прошептал:
— Значит...
— Да. Когда он потерял часть души, отвечающую за мудрость, он потерял способность говорить. Позже князь Ваншу отправил его в государственный доходный дом «Ломэй», и экономка два года обучала его, прежде чем он смог научиться понимать человеческую речь и с некоторым трудом изъясняться на нашем языке, — управляющий глубоко вздохнул. — Раньше его называли священным алтарным зверем, но теперь он действительно ничем не отличается от дикого животного. Когда два года назад Гу Мана ввезли в город, люди были поражены, увидев его...
В тот день городские ворота открылись, и тюремная повозка с предателем Гу Маном внутри медленно въехала в столицу Чунхуа. Простые люди, собравшиеся по обе стороны дороги, наконец увидели бывшего маршала Гу в клетке вместе с несколькими волками. Также в тюремной повозке лежал мертвый олень. Волки разорвали его тушу на куски, забрызгав кровью всю клетку, но Гу Ман даже не пытался укрыться от брызг крови. Он просто спокойно сидел на корточках среди волков, с умиротворенным выражением лица наблюдая за пиршеством хищников. Волки же, казалось, относились к нему, как к одному из них. Отдавая дань уважения, матерая волчица даже подтащила к Гу Ману оленью ногу. Мужчина протянул руку и, обмакнув пальцы в кровь, с безразличным выражением лица лизнул их. Видимо, он не посчитал оленью кровь достаточно вкусной и опустил руку.