Первоначально он расслабленно возлегал на кушетке, но теперь сел прямо:
— Гу Ман — предатель. Присутствующие здесь влиятельные чиновники — патриоты своей страны, которые всего лишь развлекаются за счет изменника. Что тут недостойного? За что вы называете их подлыми развратниками?
Он глубоко вдохнул «Жизнь как сон», прежде чем продолжить:
— Князь Сихэ известен своим чистоплюйством, но почему вы препятствуете своим подчиненным в их стремлении наслаждаться жизнью? Кроме того, вы находитесь в поместье Ваншу, Гу Ман — мой человек, а всеэти люди — мои гости. Даже, несмотря на ваш авторитет и выдающиеся заслуги, вы должны знать, что, прежде чем бить собаку, нужно посмотреть на еехозяина[2].
[2] 打狗也要看主人 dǎgǒu yě yào kàn zhǔrén дагоу е яо кань чжу жэнь «прежде чем ударить собаку, посмотри кто ее хозяин» — перед тем, как выступить против человека, проверь, нет ли у него влиятельного покровителя или друга.
Если небрать врасчет Гу Мана, то подобной фразой Мужун буквально назвал всех собравшихся в поместье Ваншу своей личной псарней.
Конечно, большинствоэтих людей были слишком пьяны, чтобы осознать оскорбительность этих слов. Но даже если бы они были трезвы, Мужун Лянь был двоюроднымбратом[3] государя, и вряд ли у кого-то хватило бы мужества сказать «нет» перед лицом власти, которая находилась сейчас в руках клана Мужунов.
[3] 堂哥 tánggē тангэ — двоюродный старший брат по отцовской линии.
Однако Мо Си был не тем человеком, кого могла бы смутить подобная шелуха. Скрестив руки нагруди, он бесстрастно изрек:
— Мужун Лянь, Военное Ведомство и эти чиновники присягнули на верность не вам, а Чунхуа и государю. Я не желаю слышать впредь, как вы сравниваете военных и правительственных чиновников с вашими собаками.
Он прямо посмотрел в глаза Мужуну:
— Ведите себя достойно.
— Ты!..
Несмотря на видимую простоту и краткость слов Мо Си, каждое имело огромный вес[4], упав мертвым грузом на грудь[5] Мужун Ляня.
[4] 千钧 qiānjūn цяньцзюнь «вес в тысячу цзюней» — около 15 тонн; обр.: огромная тяжесть.
[5] 心口 xīnkǒu синькоу «сердце и уста» — грудь; солнечное сплетение; мысли и слова.
Во-первых, в настоящее время в армии Чунхуа не было фамилии популярнее, чем Мо. Сам же Мужун Лянь был лишь чиновником при Военном Ведомстве, и его званиебыло значительно ниже, чем у Мо Си. Военные законы Чунхуа по сей день были так же незыблемы, как горы. Даже самыезнатныедворяне не осмеливались провоцировать маршала Мо, ведь прижелании тот мог на месте вынести приговор и привести его в действие.
Во-вторых, своими необдуманными словами Мужун перешел все границы допустимого.
И вотэто было уже смертельно опасно. Ходили слухи, что отец Мужун Ляня принимал участие ворганизации попытки переворота и свержения законного наследника. Тогда государь проявил небывалое великодушие: он не стал казнить своих двоюродных братьев, однако стех пор люди из клана Мужун были под подозрением. В такой ситуации никто из Мужунов не посмел бы дажезаикнуться об «императорской власти».
Лицо Мужун Ляня сменило цвет, и потребовалось время, чтобы он с трудом восстановил утраченное самообладание.
— Ладно-ладно, — уголки его губ приподнялись в натянутой улыбке. — Мо Си, вы не знаете страха.
Он пристально посмотрел в глаза Мо Си, но первымотвел взгляд. Вдруг Мужун поднял руку, и в его ладони с шипящим звуком материализовался кроваво-алый хлыст, который со свистом рассек воздух и ударил по земле, подняв облако пыли.
— Только что я оговорился, не принимайте мои слова всерьез, — Мужун Лянь медленно обошел Мо Си, волоча за собой тонкий светящийсяхлыст. Глаза его полыхали с трудом сдерживаемой ненавистью и завистью, хотя с губ слетали совсемдругие слова, — князь Сихэ очень строг к своим подчиненным и умеет держать их в узде. Сегодня я получил урок, который не забуду. Так что.…
Он остановился, и в его глазах отразилось сияние хлыста.
— Так что мне стоит поучиться у него, как дисциплинировать этих глупых и дерзких рабов!
Он понизил голос, и его красный духовный хлыст, похожий нажаждущую кровизмею, со свистом разрезал воздух, ударив по сбившимся в кучу рабам и слугам!
— Ох!
— Ваша светлость! Ваша светлость, незлитесь… Оууу!..
Когда страдальческие крики и мольбы о пощаде достигли его ушей, цвет глаз Мо Си слегка изменился, взгляд стал более глубоким и пустым.
Несмотря на то, что сам Мо был потомственным аристократом, его Северная пограничная армия состояла из простолюдинов, которых когда-то завербовал Гу Ман. В солдаты шли простые и бедные люди, бывшие земледельцы, многие из которых были рождены рабами.