[9] 茫茫 манман mángmáng - бескрайний, необъятный, непостижимый и просто «мутный».
[10] 阿莲 а-лянь ālián - «маленький лотос» или «искривленный лотос» (сошедший с прямой тропы) (все это это о «купидоне» Мужун Ляне).
[11] 有一腿 юитуй yǒu yī tuǐ «иметь одну ногу/опору» — иметь связь, состоять в любовных отношениях.
[12] не иначе как «девственную» кровь Гу Мана на простынях князя Сихэ ищет наш «лотос».
[13] 心衣 синьи xīnyī «одежда для сердца»— так в древности называлось нижнее белье (抹胸 и 兜肚).
Глава 20. Жду тебя
Гу Ман в полной растерянности уставился на этого странного человека. Нерешительность, настороженность и недоумение легко читались в его взгляде.
В конце концов он сделал шаг вперед, поднял руку и прикоснулся к шее Мо Си, который тут же вскинул голову и уставился на него покрасневшими глазами.
Тяжелое дыхание Мо Си выдавало охватившее его сильное волнение. Распахнутый ворот не скрывал сияющую печать в виде лотоса, которая пульсировала в одном ритме с биением его сердца. Хотя князь Сихэ никогда не практиковал запретных техник, сейчас выражение его лица ничем не отличалось от хищного оскала демонического зверя.
— Что ты делаешь?
— Я... — сердце Гу Мана затрепетало, как пойманная птица, — я... не знаю, кто ты...
— ...
— Почему у тебя тоже есть это?..
Невыносимая боль пронзила сердце Мо Си, гордыня и обида сделали его жестоким. Отшвырнув руку Гу Мана, он рыкнул:
— Вещи, подобные этой, никогда не были нужны мне, но ты вынудил меня...
Гу Ман ничего не ответил, только, запрокинув голову, смотрел снизу вверх на словно утратившего остатки разума мужчину.
На глазах Гу Мана респектабельный, состоявшийся во всех отношениях князь Сихэ, спрятавшийся от чужих придирчивых взглядов в полумраке сарая для дров, вмиг растерял свой хваленый самоконтроль и начал вести себя как неразумный юнец.
— Разве это был не ты? Всегда ты! — Мо Си дрожал всем телом, уголки его глаз покраснели. — Это ты меня спровоцировал, это ты пришел тогда, чтобы найти меня...
Когда он был так разочарован и несчастен...
Исполнен гордости и самодовольства...
В богатстве, бедности и во времена, когда их будущее было таким зыбким...
Все дело в том, что это Гу Ман всегда первым подходил к Мо Си, освещая все вокруг этой своей ослепительной улыбкой.
— Это ты заставил меня поверить...
Поверить, что в этом мире может существовать дружба без корысти, что в нем есть человек, который будет хорошо относиться к нему, не рассчитывая на вознаграждение.
Поверить, что в этом продажном мире все еще существует чистота, искренность и непоколебимая верность Родине.
— Это ты взял меня за руку и заставил вернуться...
Мо Си действительно потерял способность здраво мыслить. Он так долго держал все в себе, так долго ждал. Разве все было не ради того, чтобы однажды настал тот день, когда он сможет потребовать от Гу Мана правды?
Он просто хотел увидеть, что на самом деле Гу Ман скрывает в своем сердце...
Почему теперь он не может получить даже эту малость?
Обманут, брошен, предан.
«Просто скажи, что твоя любовь была подделкой! Скажи, что твое желание было притворством! Скажи, что обещание всегда быть рядом, было ложью!»
Не осталось ничего. Только две печати-лотоса на их шеях, как болезненное напоминание об их общем прошлом. Доказательство их юношеской глупости, былого бесстрашия, искренности и решительности.
Она стала вечным свидетельством того, что в молодости, не зная коварства любви, он был так неосторожен, что сам прыгнул в расставленные любовные сети.
Так безрассуден, что сам хотел вырвать из груди сердце и подарить любимому человеку.
Так наивен, что искренне верил, будто все их обеты нерушимы.
Так глуп… что по сей день так и не смог отпустить эту боль, продолжая держать ее в своем сердце.
От взрыва эмоций гудело в ушах, все плыло перед глазами.
Мо Си в замешательстве взглянул на стоявшего перед ним Гу Мана. Ему никак не удавалось справиться с приступами головокружения, зрение становилось все менее ясным, перед глазами темнело.
И он снова увидел ту сцену из прошлого. Молодой человек стоит на палубе корабля. Так далеко, и все же так близко. Такой знакомый и такой чужой. Морской бриз раздувает черный плащ за его спиной, открывая бинты на талии. Словно в насмешку, на его голове криво повязана шелковая лента.
«Я правда могу убить тебя…»
Мо Си схватил его за грудки и толкнул к стене. Ну и что, что сегодня не самый худший день для него…