Очевидно Гу Ман почувствовал исходящую от приближающегося мужчины убийственную ауру, и стоило ему приблизиться, как в тот же миг защитный массив вокруг него ощетинился духовными мечами. Но Мо Си одним взмахом ладони отбросил сияющий барьер, разбив его на мелкие кусочки.
Стоявшие в стороне заклинатели были поражены:
— Ох! Слишком… это слишком страшно...
— Мощь крови клана Мо действительно потрясает…
Но был среди этих людей человек, который тихо прошептал:
— Но если князь Сихэ способен на такое, как же тогда в прошлом Гу Ман смог ранить его ножом в сердце?
Услышав эти слова, Мужун Лянь чуть прищурился, по-новому взглянув на этих двух непримиримых[3] врагов.
[3] 针锋相对 zhēn fēng xiāng duì чжэнь фэн сян дуй «игла и жало противостоят друг другу» — столкновение равных по силе противников/позиций; упорствовать, стоя на своем; нашла коса на камень.
Тем временем Гу Ман попытался снова призвать свое оружие, чтобы нанести смертельный удар, но не успел начертать печать заклятия, как услышал рев Мо Си:
— Шуайжань[4]! Явись!
[4] 率然 shuàirán Шуайжань «образец для подражания» — мифическая змея, которая бьет хвостом, когда ее ударяют по голове, головой, когда ее ударяют по хвосту, а также бьет головой и хвостом, если ее ударят посередине.
Откликнувшись на его призыв, сияющий алый змееподобный хлыст с яростным визгом упал с небес на землю.
Брови Мо Си сошлись над переносицей, его благородное лицо исказилось в совершенно плебейской гримасе[5], когда он гневно рыкнул:
— Гу Ман! Неужели ты действительно думаешь, что в этой жизни я больше никогда не дам тебе отпор?
[5] 豹变 bàobiàn баобянь «леопардово превращение» — обр. о благородном человеке, который обратился ко злу; о человеке низкого происхождения, сумевшем высоко подняться при помощи притворства и обмана. Идиома имеет отсылку к 49-й гексаграмме «Книги перемен» 君子豹变，小人革面 — дословно: [где] благородный человек превратится в леопарда, [там] просто человек переменится лицом [но не сердцем] или где благородный человек поднимает мятеж, там простолюдин склонит голову.
Как только его голос затих, Шуайжань с ураганным напором и скоростью молнии бросилась на Гу Мана... Высекая огненные искры, змееподобный хлыст с легкостью рассек завесу снега и песка и нанес безжалостный хлесткий удар! Гу Ман оказался недостаточно проворным, чтобы увернуться, и получил удар в плечо. В тот же миг хлынула кровь. Гу Ман посмотрел на свою кровоточащую рану, и животное безумие, охватившее его разум, казалось, начало отступать. Рефлекторно он затряс головой, пытаясь стряхнуть с себя наваждение, и бессознательно сделал шаг назад.
— Стой, где стоишь!
Гу Ман：— ...
— Ты все еще надеешься куда-то сбежать? — повинуясь хриплому голосу хозяина, Шуайжань в тот же миг связала Гу Мана по рукам и ногам! Мо Си перестал зажимать собственную кровоточащую рану и вдруг схватил Гу Мана за горло!
— Ты вовсе не умственно отсталый идиот! — гневно взревел он. — Ты все еще можешь призвать свое демоническое оружие! Ты все еще помнишь эти старые заклинания, и твой стиль боя совсем не изменился! Ты все отлично помнишь!
Задушенный Гу Ман не мог ничего сказать. Его бледное лицо покраснело, кончики пальцев дрожали.
Сквозь зубы Мо Си процедил:
— Говори! Для чего вернулся в Чунхуа? Что ты задумал?!
— ...
Гу Ман поднял руку и своими дрожащими пальцами накрыл пальцы Мо Си на своем горле. Голубые глаза встретились с черными. В черных горел неугасимый огонь, голубые же были мокрыми от слез... Гу Манг не мог дышать, и, казалось, что он в самом деле вот-вот будет самым жестоким образом задушен.
— Я…
Мо Си кипел от ярости:
— Говори!
Лица всех собравшихся вокруг были полны страха. Охваченные паническим ужасом, эти люди боялись даже рот открыть. Но как раз в этот момент откуда-то издалека донесся перестук копыт, и кто-то громко крикнул:
— Князь Сихэ! Будьте милосердны!*
— Тпру!.. — женщина, одетая как дворцовый чиновник[6], спешно натянула поводья своего духовного коня и, спрыгнув с него, тут же опустилась на колени прямо на грязный снег.
[6] 女官 nǚguān нюйгуань — ист. придворная\статусная дама; даосская монахиня; женщина-чиновник; женщина-офицер.