— Второе за одну ночь. Теперь-то что случилось?
Побледневший распорядитель поспешил ответить:
— В северной части города в доме развлечений «Терем Хунъянь[4]» произошло массовое убийство. Почти все проститутки и гости мертвы, даже старейшина Юй из уезда Тяньтай…
[4] 红颜楼 hóngyán lóu хунхянь лоу «терем прекрасного лица».
— Что?!
Все чиновники испуганно замолкли, и даже государь резко поднялся с трона, в шоке уставившись на человека, принесшего весть:
— Кто это сделал?!
— Не… неизвестно… к тому времени, как дворцовая стража заметила неладное, преступники уже скрылись, но они оставили на стене несколько слов…
— Какие еще слова?!
Заикаясь, чиновник пролепетал:
— «Презренный и брошенный небесами слуга искренне принимает жен и наложниц».
— «Презренный и брошенный небесами слуга искренне принимает жен и наложниц»? — государь дважды повторил странные слова, прежде чем раздраженно сказал. — Черт ногу сломит! Какой-то невменяемый закоренелый холостяк написал этот бред, а потом убил кучу людей? В конце концов, он хочет убивать людей, или жениться?! — помолчав, он еще более нервно уточнил. — Есть еще какие-нибудь зацепки?!
— Нет, пока нет.
Государь Чунхуа опять разразился своим излюбленным ругательством:
— Бесполезный мусор!
Откинувшись на спинку трона и прикрыв глаза, он попытался немного остыть, из-под полуопущенных ресниц оглядывая зал. И тут его взгляд зацепился за Мо Си и Мужун Ляня. Сердце государя забилось быстрее, когда в его голову пришла гениальная идея. Он сел прямо и объявил:
— Дело Гу Мана временно отложим.
Хотя происшествие в публичном доме «Терем Хунъянь» было неприятной неожиданностью, его можно было использовать. В конце концов, сейчас государь оказался в ситуации сложного выбора между прославленным генералом и своим близким родственником, и, какую бы сторону он не принял, это повлекло бы за собой дополнительные проблемы. И вот самой судьбой ему была дана прекрасная возможность переложить решение на самих спорщиков, направив их энергию на решение важного государственного дела.
— Как государь этой страны, я не могу допустить, чтобы подобные страшные преступления происходили в столице. Скажу прямо, мое терпение лопнуло. Приказываю вам обоим немедленно приступить к расследованию этого дела. Тот, кто первым поймает настоящего преступника, может снова просить у меня аудиенции по делу Гу Мана.
— Исходя из слов государя, — сказал Мужун Лянь, — вы собираетесь сделать Гу Мана наградой победителю?
Государь смерил его испытующим взглядом:
— Вы двое так яростно сражаетесь друг с другом за право отомстить Гу Ману, что я просто обязан использовать его как ставку, чтобы стимулировать ваше рвение. Неужели он не достойная награда?
Мужун Лянь улыбнулся:
— Достойная. Но все же, если я в этом деле руководствуюсь желанием отомстить, то все еще неясно для чего это нужно князю Сихэ?
Мо Си: …
— Хватит! Мужун Лянь, ведите себя достойно! Князь Сихэ всегда вел себя, как благородный человек, и не давал Нам повода усомниться в нем. Не нужно бросаться беспочвенными обвинениями, чтобы свести личные счеты, — не терпящим возражений тоном сказал государь, небрежно махнув рукой в сторону Мужун Ляня. Указав на Гу Мана, спящего в центре установленного Башней Шэньнуна барьера, он обратился к Мо Си, — Князь Сихэ, ваш государь желает выяснить на примере этого дела, кто способнее: вы или Мужун Лянь. Если у вас нет возражений, на том и порешим.
Мо Си ответил кратко:
— Повинуюсь!
— Тогда приступайте к делу, — государь щелкнул бусиной на четках и постановил, — а победитель заберет его.
Вот так ни о чем не подозревающий крепко спящий Гу Ман стал наградой в дуэли между двумя могущественными сановниками.
Мужун Лянь хотел, чтобы он жил, страдая.
Мо Си хотел, чтобы он…
Ладно, он и сам не знал, чего хочет и что будет делать, если ему все же удастся забрать Гу Мана домой. Кроме того, сейчас точно был не самый лучший момент, чтобы думать об этом.
Мо Си, облаченный в черную форму командующего столичной стражи, скрестив руки на груди, стоял посреди публичного дома «Хунъянь» и молча изучал написанные кровью надписи на стене.
По приказу государя целители Башни Шэньнуна уже занялись изучением трупов, лежащих в совершенно неестественных позах. Им же с Мужун Лянем было поручено выяснить правду и арестовать преступника.
— Сорок одна блудница, тридцать семь клиентов и семь слуг, — доложил целитель. — Кроме того, после проверки учетной книги мы выяснили, что пропало еще пять женщин.