В зеркале прихожей он увидел, что левая половина лица под глазом залита кровью. Вот уроды. Наверное травмат, выстрела он однозначно не слышал. Повезло, задело по касательной. Попало бы в глаз, лежал бы он рядом с пацанами и даже не ожил, чтобы отомстить. В ванной он сполоснул лицо, шипя от боли и сжав края раны залил их найденным медицинским клеем.
Аккуратно приоткрыл дверь. Чисто. Хаотики не могли пропустить такую вечеринку и в полном составе отбыли за вкусным живым мясом. Костя заметил на одном из трупов подростков отличный рюкзак и пожалел, что нельзя его взять себе из-за впитавшегося трупного запаха.
С верхних пролетов донеслось сопение и шаркающие шаги. Наученный горьким опытом, Костя не стал проверять насколько далеко движущийся объект, он бесшумно двинулся ему навстречу. Гриф гантели приятно оттягивал руку. Да, это не сомнительный зонтик, главное ударить точно.
Противник был уже совсем близко. Костя весь подобрался, готовясь к рывку. Если не успеет он - успеют его. С низкого старта, почти на корточках, он заходил боком на позицию для атаки. Ого, здоровый бугай. Далеко так за центнер. Правда жирноват и порядком потрепан прошедшей охотой, а это значит, что основной акцент боевого преимущества надо делать на внезапность.
Здоровяк поскребся в дверь:
- Дохлый, открой. Это я, Костян. Ром, все путем, я их всех замочил.
Врезной замок щелкнул и дверь начала открываться. Одновременно с этим Костя бросился на амбала, оказавшегося его тезкой. Невидимый Рома каким-то образом обнаружил его и выстрелил, несмотря на то, что его приятель стоял на линии огня. Заряд картечи ударил прямо в грудь громилы. Его развернуло и Костя, держа гриф обратным хватом, воткнул его в череп противника, с легкостью проломив висок. Выдергивать оружие не хватало времени, поэтому он, не сбавляя темпа, подхватил выскальзывающий плотницкий топор из рук убитого негодяя и толкнул заваливающийся труп внутрь тесной прихожей. Второй выстрел картечи пришелся в потолок квартиры, хорошенько зацепив рикошетом самого стрелка. Дохлый заверещал, увернулся от падающего грузного трупа и зайцем ускакал в комнату в надежде успеть перезарядиться.
Костя переполняемый злобой твердо шел следом. Другие враги в поле зрения не попадались. У старой чугунной батареи на полу лежала обнаженная девушка, та самая с фотографии. Ее запястья ублюдки примотали толстой проволокой к трубе отопления. Одну ладонь она освободила, содрав с нее кожу и сейчас рвалась в попытках вытащить вторую, с ненавистью глядя на забившегося в угол насильника.
Костя приблизился, наблюдая, как Рома истерически впихивает патрон, а следом за ним второй. Вот уж действительно идиот. С такого расстояния он бы и одним выстрелом не промахнулся, но его видать, переклинило от ужаса. Взмахнув топором, Костя выбил обрез, который отлетел к стене. Дохлый заскулил от боли, прижимая к себе переломанную конечность.
- Что ж вы за мрази такие? - Костя не узнавал свой голос, захлебывающийся от гнева.
Девчонка все же вырвалась, подобрала обрез и так шарахнула из него, что сперва Костя подумал, будто она стреляет по нему. Но вопль Ромы внес коррективы, картечь угодила точно в цель, разворотив живот. Жертва насильников навела оружие на Костю и тусклым голосом спросила:
- Где мама?
Костя покачал головой, догадавшись о ком она говорит:
- Ее больше нет.
- Ясно. Убей его... Потом... - она мотнула подбородком в сторону корчащегося Ромы и без колебаний выпустила второй заряд себе в лицо, прежде чем Костя понял, что она собирается сделать.
Сильно захотелось курить. Во всей этой суматохе он и забыл о пагубной привычке. Выглянул в окно. Мертвяки у остановки все еще копошились. Не то чтобы они очень упорные, скорее всего не слышали выстрелов, иначе не пропустили бы такое веселье.
- Эх, скормить бы тебя этим тварям. Живьем, - мечтательно сказал Костя.
- Не надо...
- Надо, Рома... Надо! - и Костя снова взмахнул топором.
Зарина и Тимур сидели, обнявшись и глядя, как стекло на двери постепенно покрывается сетью трещин от непрекращающихся ударов хаотиков. Солнце село и Москву окутали серые сумерки. Неподалеку автоматически загорелась вывеска круглосуточной аптеки, которую не успели разграбить мародеры. Ни машин, ни прохожих, улица была пустынна. В доме напротив не горел свет. Неизвестно, покинули его люди, или просто старались не привлекать внимания мертвецов.
Вдруг в окне первого этажа мелькнул смутный силуэт, а потом кто-то выпрыгнул наружу и пошел прямо к остановке. По мере его приближения Зарина узнала в нем того самого парня, который хотел их выручить. В одной руке он держал окровавленный топор, а в другой обрез ружья. Стрелять он не стал. Хаотики бросились на него и он встал так, чтобы один закрывал второго. Раскроил череп первому и ногой оттолкнул его на другого, повалив их на асфальт. Не давая мертвецу подняться, он окончательно угомонил и его одним точным ударом. Все случилось настолько стремительно, что Зарина все еще пребывала под впечатлением схватки, когда парень постучал по стеклу, показывая, что они могут выйти.
- Спасибо вам! Спасибо! - она расплакалась от счастья.
- Давай на "ты". Меня Костя зовут, - представился он.
- Меня Зарина. А это Тимур.
Костя пожал мальчику руку, как взрослому и обратился к ней:
- Вы в порядке? Надо бы в аптеку зайти. Лекарства какие-нибудь взять. Меня немного зацепило.
- Да, хорошо. Я на медсестру училась, сейчас найдем что-нибудь.
В аптеке они не стали задерживаться. Разжившись бинтами, перекисью, антибиотиками и обезболивающим, покинули сверкающее, как новогодняя елка здание.
На ночлег остановились в магазине спорттоваров, а заодно переодеться в более удобную одежду. Договорились дежурить в две смены. Зарина обработала раны и предложила Косте первому заступить на пост, чтобы самой караулить в тяжелые предутренние часы. Пока девушка укладывала племянника, он объяснил, что оружие просто заклинило и его легко привести в боеспособное состояние, банально передернув затвор. К сожалению, в магазине "вала" осталось всего одиннадцать патронов.
Они разговорились и выяснилось, что Зарина его землячка, тоже родом из Новороссийска. Оба искренне порадовались такому совпадению и решили теперь добираться вместе. Когда Тимур уснул, Зарина рассказала Косте про Сафара, тот помрачнел и пообещал, что никому не даст их в обиду. Посоветовал набираться сил перед тяжелым днем и занял позицию у витрины, переключив автомат в режим стрельбы одиночными.
Начинало темнеть, когда Геннадий и Галина вышли наконец на шоссе, которого так избегал Костя. По прямой идти было гораздо легче, чем петлять по бесконечным лабиринтам московских улиц. Угрызений совести они не испытывали. Подчиняться какому-то придурку, который считал себя главным из-за того, что в его руках гвоздемет, было ниже их достоинства. Парочка прошла всего пару сотен метров, когда от АЗС к ним устремилась огромная свора хаотиков.
Вступать в бой с такой оравой они не стали и бросились бежать. Тощая Галина вырвалась вперед и задыхающийся Геннадий заорал:
- Стой! Подожди меня!
Она на секунду обернулась, испуганно оглядела догоняющую толпу, а потом толстого неповоротливого Гену. Испуг сменился довольной ухмылкой.
- Сука! - Геннадий захлебнулся слюной, закашлялся.
Тут он вспомнил про нейлер в своей руке и стал беспорядочно стрелять по убегающей подруге. Наконец один гвоздь достиг цели, глубоко пробив бедро оторвавшейся стервы. Галина закричала от боли, запнулась и покатилась по асфальту. С трудом поднялась и хромая попыталась бежать, но Геннадий добавил ей еще пару гвоздей в другую ногу и обогнав ее, больше уже не оборачивался. Она обреченно завыла, проклиная его, но вскоре крики оборвались. Хаотики достали ее.