- Кажется, это была твоя невеста, - облизывая губы, и бросив короткий взгляд в сторону лестницы, протянула Оля.
- Но тебя же это не волнует? – спокойно произнес Алан, лаская губами ее ушко и шею под ним.
- И не должно. А вот ты слишком спокоен для того, кто так рьяно отстаивает свои планы.
- Мое равнодушие – не признак твоей победы, - усмехнулся мужчина, заглянув ей в глаза. – Даже не надейся. Я женюсь. И это окончательно.
- Не зарекайся, - сладко улыбнулась Оля, сверкая хитрыми глазами.
Алан не стал в очередной раз спорить с ней на эту тему, затыкая сладкий рот очередным поцелуем. Ему было все равно, что Регина только что застала его за изменой, было все равно, как она отреагировала на это – все это не волновало его сейчас абсолютно. Все, что имело значение – Оля в его руках. Он ни о чем и ни о ком не мог думать, когда она была рядом. Своими глазами, голосом, запахом она сводила его с ума, заставляя концентрироваться лишь на себе. И он был не прочь потерять голову в очередной раз, обещая себе снова, что он последний.
- Сегодня я поведу, - улыбнулась Оля, когда, разорвав поцелуй, Алан зазвенел ключами от машины, доставая их из кармана, намекая, что они уходят.
Он безропотно отдал девушке брелок и направился за ней к выходу.
- И куда мы едем? – спросил блондин, когда Ольга направилась в противоположную от его дома сторону.
- Ко мне, - бросив на него короткий взгляд, ответила с улыбкой Оля.
- С чего вдруг?
- Сегодня увидела твою невесту и вдруг подумала о том, что ты спал с ней в той же постели, - язвительно протянула девушка, выжимая педаль газа до предела.
- Да ты ревнуешь, - рассмеялся Алан, глядя на нее с насмешкой. – Никогда бы не подумал, что ты на это способна.
- Я на многое способна.
- Я запомню, - хмыкнул мужчина. – А что насчет твоей постели? В ней кто-то был за последнее время?
- Она девственно чиста, - усмехнулась Оля.
- Хочешь сказать, за тот год, что тебя не было, ты ни с кем не была? – голос Алана был спокоен, но сам он был в напряжении, ожидая ответ.
Его не должен был волновать этот вопрос, да и какая разница? Но волновал, и разницу хотелось почувствовать.
- Нет. С тех пор, как ты вытащил меня из «клетки» Димы, у меня никого не было.
Алан проницательно взглянул на девушку. Она храбрилась, отвечая на этот вопрос, но было видно, что тема ей неприятна и даже болезненна. И эти ее вздрагивания, и испуг, если он подходил к ней незаметно – ему казалось, что подсознательный страх даже такая сильная личность как Оля никогда не сможет взять под контроль.
- Знаешь,- неожиданно продолжила девушка, невесело усмехаясь и как-то мрачно глядя на дорогу, словно не асфальт видя перед собой и не мигающие знаки, а что-то неприятное, пугающее, - не особо тянет к мужчинам после многократных изнасилований.
- Не надо, - отворачиваясь, тихо, но решительно произнес Алан.
- Почему же, - как-то странно и нервно хмыкнула Оля. – Когда-то ты просил меня открыться тебе, выплеснуть все из себя. Может быть, я готова это сделать.
- Я не готов, - хмуро посмотрел на нее блондин, доставая сигареты.
Оля не стала ничего говорить – не самая приятная тема для развития беседы. Но даже эта пара фраз уже испортила настроение. И когда они поднимались на лифте на нужный этаж, оба были молчаливы, избегали смотреть друг на друга, а на лицах была хмурость и задумчивость.
Оля открыла квартиру и вошла, он следом за ней. Она не успела зажечь свет и вздрогнула, когда в темноте он сразу же коснулся ее плеч, положив на них ладони.
- Тш, это всего лишь я, ты же знаешь, - тихо произнес Алан, перехватывая ее руку за пару сантиметров до кнопки выключателя.
- Знаю, - хрипло, сглотнув, прошептала Оля. – Но я всегда буду бояться. Столько времени прошло, как ты меня вытащил, а я все еще боюсь.
- Всего год, этого ничтожно мало для того, что ты пережила.
- И я даже не поблагодарила тебя тогда, - повернулась к нему лицом Оля, привыкнув к темноте и разглядев его глаза.
- Это уже не важно, - покачал головой Алан, касаясь ладонями ее лица.
- Для меня важно, - прошептала девушка. – Ты всегда был важен для меня. Именно поэтому я тогда уехала. Я не знала, приду ли в норму, и стоит ли тебе ждать этого момента. Я не могла тогда ничего тебе пообещать, ничего не могла предложить из того, что бы ты хотел. Потому и ушла. Но сейчас – я вернулась. И я хочу дать тебе все, что ты попросишь.
Алан почему-то был уверен, что подобная откровенность, даже намек на слабость ее пола, были впервые. Он никогда не думал, что услышит от этой девушки признание вины или осознание своей беззащитности. Это было не свойственно Оле – признавать поражение, просить, предлагать что-то больше обычного.