- С удовольствием, - взяла стакан, но вместо этого выплеснула ему воду в лицо, а стакан отбросила в сторону, он тут же разлетелся на мелкие осколки по полу.
- С ума сошла? - прикрикнул на меня Леша. - Что ты творишь? Аня, успокойся и выслушай меня. Еще раз повторяю, секса не было. Я спал один в этой постели. Света просто зашла, чтобы... чтобы... - не смог он закончить, лицо снова стало виноватым.
- Чтобы что, Леша?! - прорычала я. - Чтобы пожелать доброго утра? Просто, как вежливая коллега? Она же у нас просто юрист, не больше.
- Нет, она хотела поговорить о вчерашнем вечере... - снова молчание и взгляд в сторону. Но я решила дождаться. Все же выслушаю его, а после... не знаю, что после, зажмурила глаза. Как же больно. Давно мне не было так плохо, только... Не хочу об этом думать. - В общем, вчера мы с ней вышли на улицу из ресторана, там было слишком душно... и Света... ей было нехорошо. Рядом оказался скверик, в итоге мы решили пройтись, проветриться. Разговорились... я рассказал про тебя и... Перед отъездом я прочитал твой дневник, - посмотрел впервые за это время на меня Леша. Я сразу же поняла, о чем он. На секунду меня даже затопила вина, но затем я вспомнила, что ничего себе не позволила в отличие от него же. - Прости, я знаю это личное, но последняя запись... Почему ты не рассказала, что виделась с Никитой? - задал он мне вопрос.
- Это уже неважно. Тем более что ничего не было. Не нужно сейчас переводить стрелки на меня? - устало задала вопрос. Моя злость как будто уснула. Не было ничего, просто пустота и ложное спокойствие.
- Хм, - зарылся он руками в волосы. - Ничего не было... а твоя запись... о том, что ты что-то почувствовала, что тебе его нахватало все это время...
- Как друга! - прикрикнула, тело стало трястись от вновь нахлынувших злости и обиды. - Он для меня был другом. А любила я тебя!
- Любила... - проговорил он отстранено.
- Не цепляйся к словам, - отмахнулась. Со мной такое не пройдет. Он не посмеет сделать меня виноватой. Встала и подошла к окну. Под ногами тут же послышался хруст от стекла о подошву туфель. - И что дальше? Она тебя пожалела? Бедный, Лешенька. Как, как она могла? - стала я подражать ее манере общения.
- Нет, она просто слушала меня. Знаешь, меня уже давно никто так не слушал. Я рассказал ей, как полюбил тебя еще... когда ты была ребенком, - говорил он тихо, а я смотрела в окно, не могла заставить повернуться. Лучше так. Проезжающие машины, бегающие без конца люди. - Я высказал ей все, ведь Миша до сих пор смотрит на нас с удивлением. Мне, по сути, до этого времени не с кем было поговорить о чем-то таком... - задумался он. - Не знаю, я понял, что мы с тобой разные. У тебя учеба, друзья в институте... у меня работа, контракты... Мы как будто из разных миров.
- Я думала, мы это решили, Леша, - потекли по моим щекам слезы. Он бил сейчас по самому больному.
- Я тоже так думал, но... оказалось, что мы просто отложили все в темный ящик. Аня, сама посуди... я слишком стар для тебя. Мы ходим с тобой вместе разве что по ресторанам. И Света...
- Снова Света, - усмехнулась грустно. - Хорошо, мне не интересно, что она подумала или сказала. Что было в итоге? - решила задать главный вопрос, затаив дыхание.
Леша тяжело вздохнул, после чего поднялся и подошел ко мне, чтобы посмотреть в глаза. Но лучше бы он этого не делал.
- Она поцеловала меня, это получилось само собой, я даже не ожидал, но...
- Ты хотел этого поцелуя? - смотрела на него не отрываясь и чувствуя, как в сердце врезается острие кинжала.
- Нет... не знаю... я просто не думал об этом. Ведь у меня есть... ты, - опустил он глаза. - Но я не остановил этот поцелуй. Более того, я что-то почувствовал. Но, Аня, любой мужчина в такой ситуации...
- В какой ситуации? - усмехнулась, чувствуя, что я снова на грани срыва.
- Мы были оба выпившие, задушевные разговоры... А сегодня она пришла...
- Нет, я больше не могу! - отвернулась от него, отойдя к своему чемодану. - Я больше не хочу ничего слушать. Но знаешь что? - обернулась к нему. - Я не жалею... что прилетела и увидела... стала свидетелем этого... этого... - не могла закончить, просто язык не поворачивался сказать о предательстве любимого человека.