Данный перевод является любительским, не претендует на оригинальность, выполнен НЕ в коммерческих целях, пожалуйста, не распространяйте его по сети интернет. Просьба, после ознакомительного прочтения, удалить его с вашего устройства.
Перевод выполнен группой: delicate_rose_mur
1
Я ошиблась номером. Должно быть, я открыла чужую дверь, верно? Произошла ошибка, какая-то странная причина, по которой мой ключ открыл замок. Неважно, что я видела металлическую цифру 17, прикрепленную на уровне глаз. Может быть, там было написано 71? 117?
В конце концов, я устала. Сегодня я ехала всю дорогу от дома - что заняло бы шестнадцать часов подряд, если бы моя дурацкая машина не ломалась дважды, так что получается тридцать шесть. Я спала в ней на обочине дороги где-то в Аризоне.
За исключением того, что никакое переутомление никогда не делало меня неспособной прочитать одно простое число, и блестящая цифра 17 определенно соответствует карточке-ключу в моей руке.
Комната передо мной больше, чем я ожидала, выкрашена в нейтральные тона и разделена на две почти одинаковые части. Две кровати, тумбочки, лампы, два шкафа. В центре лежит большой круглый коврик. Справа, у ближайшей стены, есть небольшая кухонька, а я предполагаю, что левая ведет в ванную, судя по плану общежития, который мне прислали, когда я поступала в Ротфордский университет в Торн-Фоллс.
Я игнорирую все это, мой взгляд неумолимо притягивается к сексуальному празднику, происходящему на маленькой двуспальной кровати справа от меня.
Тиа, ты определенно больше не в Канзасе. Или, в Нью-Мексико.
Девушка стоит на четвереньках, ее узкая талия согнута невероятно низко, чтобы дать доступ парню позади нее, сидящему за ней на коленях, пока он погружает ее в забытье.
Я не вижу ее лица, учитывая тот факт, что оно прижато к тазу второго парня, который убирает ее темные волосы, пока трахает ее лицо.
Влажные, отвратительные звуки наполняют комнату. Шлепки кожи о кожу, стоны, хрюканье, слюни.
Срань господня.
Я, конечно, не ханжа. Ну, я одеваюсь как ханжа, но это потому, что это единственный вид одежды, который покупает мне мама. И я, возможно, всю свою жизнь посещала католическую школу для девочек, но, опять же, это был не мой выбор. Я читаю непристойные романы и смотрю порно. Но никогда за всю свою жизнь я не была свидетелем ничего более отвратительного, чем зрелище, представшее перед моими глазами.
Они даже не потрудились выключить свет, так что я вижу все.
Боже мой, тот, что сзади, трахает ее в задницу? Сначала я предположила, что это ее влагалище, но угол кажется слишком высоким для этого.
Жар пульсирует у меня между ног, когда я задыхаюсь.
Я собираюсь вернуться и закрыть дверь, с минуты на минуту, когда холодный взгляд приковывает меня к месту.
Мне нужно идти. Попросить поменять комнату. Если бы мама узнала, она бы немедленно заставила меня вернуться домой и никогда больше не отпускала.
Но эти глаза держат меня в гребаной удушающей хватке.
Парень не прекращает двигать бедрами в рот девушки, наблюдая за мной. Он все еще полностью одет, в темные брюки и бордовую рубашку, блестящие ботинки и все такое, хотя брюки расстегнуты. Каким-то образом, это делает все еще более развратным. По крайней мере, у другого засранца хватило порядочности раздеться.
Но «порядочный» - не то слово, которое я бы использовала для описания этого парня, даже если бы встретила его в Costco.
Он невыносимо великолепен. До смешного безупречен. Острые, как лезвия, скулы, мягкие губы, предназначенные для греха, сильная, угловатая челюсть и эти гребаные глаза, все еще устремленные на меня. Ухмылка медленно растягивает эти губы. Ого. Отступаем, отступаем!
Теперь, когда я поймана, я не знаю, что делать. Убегать? Прочистить горло и сообщить им, что это моя комната?
Я хотела бы быть таким человеком, который мог бы это сделать, но первый вариант мне больше по душе. И все же по какой-то причине я все еще здесь.
Решение приходит ко мне, когда я слышу чье-то хихиканье в конце коридора. В панике я с силой захлопываю дверь и бегу обратно к своей машине, таща две свои спортивные сумки и чемодан тем же путем, каким пришла.
Срань господня. Что это было?
Я немедленно возвращаюсь в регистрационный офис, где менее получаса назад получила ключи. Здесь блаженно тихо, поскольку я приехала далеко за одиннадцать после адской поездки.
Лощеная, красивая блондинка за стойкой администратора улыбается мне, как будто я не прерываю ее разгул скорой помощи.
— Еще раз здравствуйте. Мисс Коул, не так ли?
Она, наверное, видела сотни студентов только сегодня, учитывая тот факт, что кампус открылся в шесть утра для нового семестра, так что довольно подозрительно, что она меня помнит. Я все равно заставляю себя улыбнуться.
На этот раз, вероятно, это не имеет никакого отношения к моей семье. Дома все знают, кто я, но я сомневаюсь, что она слышала о моей матери. Мы за тысячи миль отсюда. Если ее память зацепилась за мое имя, то это потому, что оно простое, его легко запомнить, а я была здесь не так давно. Держу пари, за это время она даже не видела ни одного студента.
— Это я. — Я неловко хихикаю, без особых усилий входя в привычный образ. Я улыбаюсь, наклоняю голову и понижаю голос. — Послушайте, я хочу попросить вас о небольшом одолжении.
Боже, я ненавижу этот голос. Я ненавижу тот факт, что знаю, как заставить людей любить меня, делать то, что я хочу. Почти так же сильно, как ненавижу тот факт, что, если ты снимешь с меня прямоугольные очки и распутаешь косу, спускающуюся по спине, я буду вести себя не только как сенатор Коул. Я - она, только на двадцать пять лет моложе, на двадцать пять фунтов тяжелее и без всякого лицемерия. И жестокости.
Блондинка наклоняется, положив пальцы на клавиатуру, готовая подчиниться.
— Что я могу для вас сделать?
Я прочищаю горло.
— Интересно, можно ли поменяться комнатой? Меня поставили в пару кое с кем... — Я колеблюсь, взвешивая свои слова.
Возможно, я немного зануда, и я определенно следовала правилам всю свою жизнь, но это потому, что альтернатива просто не стоила бы того. Наказания моей матери достаточно суровы, когда я не справляюсь с пятнадцатью тысячами шагов в день; я бы не хотела знать, что бы она сделала, если бы я действительно нарушила правила Академии для девочек «Блоссомс».
Несмотря на все это, я не стукач, поэтому не собираюсь говорить, что соседка по комнате, которую они выбрали для меня, подвергается двойному проникновению. Или, как говорят, «жарится на вертеле?» Я не уверена насчет разницы; я читала и так, и по-другому. Может быть, мне стоит погуглить.