* * *
Жизнь отвращала: не скрывал Язв перевязочный пакет. Мне страшно было, я страдал, Закат встречая и рассвет. Все листья растерял каштан, Отцвел иллюзий пустоцвет; Какой-то траурный дурман. Я зубы сжал - вот мой ответ. Мне нужно было нож купить Еще тогда, в пятнадцать лет. Хотел бы я красавцем быть - Само собой, сомнений нет.* * *
Вокзал притягивал юнца: К тебе я ехал вновь и вновь. Я был настроен на любовь: На вопрошанье без конца. Такому ритму поезда Меня сумели подчинить. Вспять двигался я иногда: В тринадцать лет куда спешить? Нам жить и жить.* * *
Впервые с женщиною переспал я где-то в Греции, на пляже; Ночное море Во тьме дышало рядом. Уж больно романтично, Сам знаю, не дурак, Но было правда так. И набегали волны, Шептали волны, И, как они, зыбка Судьба была пока. Я накануне вплавь отправился на остров, Такой, казалось, близкий. А там теченье, что ли,- Я так и не доплыл, Едва назад вернулся. Я еле выгреб, чуть живой, Уж думал - все, конец. Мне было страшно грустно, Что так сейчас и утону. Жизнь виделась безбрежной И солнечной насквозь, И умереть в семнадцать лет, Ни с кем не переспав, Казалось так обидно. Иль смерть задеть должна, Чтоб жизнь узнать могли мы? У всех нас плоть жадна, Затем что уязвима.* * *
На пляже казино - как рубка, И все темнее синева Небесная. Твои едва Прикрыты бедра мини-юбкой. Густа украшенная белой Камелией волос копна. От ласк твое трепещет тело, И с нами заодно луна.* * *
Распущены волосы, Платье с глубоким вырезом - Она глядит на меня доверчиво. Постель не убрана, Птицы ходят меж кедрами, Сегодня у нас воскресенье. Глянул в зеркало, Надо приготовить кофе, Мусорное ведро полно. Ее взгляд стал жестким, Она хватает чемодан; Все - по моей вине. Нищего рвет в метро, Пассажиры отходят подальше. Прибывает поезд.* * *
Заря - сама альтернатива, Так часто Аннабель твердила. День дрейфом был без перерыва, Безжалостная ночь давила. Вокруг пластмассовых сплетений Ее сандалий всё кружили Эгоцентрические тени. А органы свое отжили. Заря была еще одним С далекой юностью прощаньем. Давно все стало ей чужим, И жизнь ее была скитаньем. Салат готовя, то и дело Она тихонько напевала. Уж полдень! Умирало тело. Смирясь, она себя ласкала.* * *
Она жила, как в бонбоньерке, В мирке салфеток, кукол, пялец; Шел дождь и проходил, и солнце проходило Над домиком ее, Где лишь часы на стенке били, да скоплялось Все больше вышитых вещиц Для ребятишек трех сестер ее замужних. Детишки у сестер, А у нее самой Роман был роковой - И никого с тех пор. Осталось шить да грезить, Потупя в пяльцы взор. За домиком в полях трава была пышна, Цвел дикий мак местами; Там иногда часами Могла ходить, ходить без устали она.