«В самом деле, — подумала Шэрон, — измена отлично укрепляет отношения».
— Спасибо, миссис Ноулз. Вы свободны.
Во второй переговорной Энди Флинн тянул время, ожидая Майка или Провензу. Когда вошла Шэрон, он внутренне напрягся. Случившееся вчера не шло у него из головы, и он ожидал, что она будет держаться подальше.
Шэрон изящно опустилась на соседний стул.
— Здравствуйте, мистер Ноулз. Я капитан Шэрон Рейдор. С лейтенантом Энди Флинном вы уже знакомы.
— Какого черта вы притащили меня сюда?! И битый час ничего не объясняете? Мне позвонить адвокату? — разъяренно произнес Джим Ноулз.
— Вам нужен адвокат? — поинтересовался Энди.
— Нет! Но мое время тоже дорого стоит, так что выкладывайте, и я ухожу.
— Где вы были 8 числа? — спросила Шэрон.
— В Вегасе. Работал. А что?
— Ваш босс говорит, что не видел вас с пятницы.
— И что? — пренебрежительно бросил Джим.
— Где вы были?
— Гулял.
— А вы знали, что Лорен Паркер убита? — поинтересовался Энди.
— Эта стерва трахала мою жену. И я ее не убивал. Ничего подобного. — голос Джима Ноулза стал серьезным.
— Но вы знаете, кто ее убил… и мы знаем. Вы получили обратно свою жену, а что получила Луиза Паркер?
— Покой, — буркнул Джим, — ее маленькая дочь-лесбиянка перепробовала половину больницы. Кто выдержит такой позор?
— Вы правы, мистер Ноулз. Никто. Раз вы не при чем, откуда такие подробности? — спросила Шэрон.
— Я просто хотел вернуть Эшли. И ради этого я помог… с Лорен. Я просто дал свою тачку. Все. — сообщил Джим.
— Да вы сама доброта. — голос Энди был полон сарказма. — И по закону штата Калифорния вы арестованы за убийство.
— Он идиот, — резюмировал лейтенант Провенза.
Андреа кивнула.
— Посмотрим, что скажет Луиза Паркер.
— Она признается, заместитель прокурора Хоббс. О да, она признается. — сказал Луи Провенза.
========== Глава 5. Второй шанс ==========
Вернувшись в свой кабинет, Шэрон Рейдор скинула туфли и помассировала виски.
Она не понимала, как мать могла желать зла своему ребенку. Рики, Эмили и Расти были для нее самой едва ли не центром мироздания.
Услышав звонок, она обреченно пробормотала:
— Ну кто еще… Шэрон Рейдор.
— Добрый вечер, меня зовут Джойс Флинн… точнее, Томпсон. Я мать Николь и бывшая жена Эндрю. — раздался в трубке приятный женский голос.
— Добрый вечер… — Шэрон нащупала внезапно ослабевшей рукой краешек стола и присела.
— Мне неудобно беспокоить вас, но Николь заверила, что уже разговаривала с вами и я решила уточнить, сможете ли вы приехать на ужин ко мне по случаю возвращения моего сына, его зовут Нейтон. О, ну это вы, наверное, знаете, — защебетала Джойс, — неловко получилось… вы же подруга моего бывшего, он вам все рассказывает. Я, правда редко с ним общалась, он все время был мертвецки пьян и валялся непонятно где…
— Джойс… я могу вас так называть? — осведомилась Шэрон, чувствуя, как закипает злость. — В чем причина вашего звонка?
— Эндрю сказал, как вы сильно заняты, но нам безумно хочется увидеть, кто же настолько самоотвержен, что терпит бывшего алкоголика… возможно, вы выкроите время? Или может, Николь преувеличила степень близости ваших отношений? — бесцеремонно спросила миссис Томпсон.
— Что вы, Джойс, нисколько. И естественно, я приду вместе с Энди. Даже не сомневайтесь, — ласково проговорила Шэрон.
Фернандо Моралес, вздохнув, посмотрел на часы.
Андреа явно не собиралась вернуться домой и поговорить с ним. После ареста доктора Паркер и шума, который подняли газеты, она постоянно избегала его.
— Я презирала свою дочь. Она была неправильной, а ведь я растила ее хорошей! Она заслужила смерть! — искаженное ненавистью лицо Луизы Паркер смотрело отовсюду, по каждому каналу смаковали подробности.
Моралес выключил телевизор и направился на кухню, когда звук поворачивающегося в замке ключа привлек его внимание.
— Привет! — вошедшая Андреа улыбалась.
Он, не ответив, налил себе стакан сока и направился в кабинет.
— Фернандо? — удивленно позвала она.
— Я не хочу с тобой разговаривать, Андреа. — сухо проговорил он, устраиваясь в кресле и включая музыку.
Она подошла и, присев на ковер, оперлась ладонью на его колено.
— Ты злишься. Я знаю. Но это тяжело…
— Поговорить со мной? Находиться в одном доме с Томасом? Что именно тебе тяжело, Андреа? — зло сказал он, чувствуя тепло ее руки и страстно желая уйти как можно дальше.
Она, вздохнув, прижалась лбом к его коленям.
— У меня был ребенок, Фернандо. Маленький чудесный мальчик.
— Что? Когда? — пораженно спросил он.
— Давно. Я была молода и глупа. Я не хотела ребенка. Я отдала сына в приемную семью.
— Ты… ты поэтому нервничаешь в присутствии Томми? Ты думаешь, где теперь твой сын? — тихо спросил Моралес, гладя ее золотистые волосы.
Андреа, подняв голову, горько усмехнулась.
— Я знаю, где он, Фернандо. Мой сын мертв. Я убила его, отдав чужим людям. Я не прошу понять, что мной двигало… попробуй просто не презирать меня так сильно, как я презираю себя все это время. Томми такой чудесный, такой милый мальчик! И ты заслуживаешь быть отцом, а я… я не смогу тебе этого дать.
Замолчав, она ждала.
Фернандо почувствовал странную смесь боли и облегчения.
Приподняв ее подбородок, он вглядывался в такие знакомые голубые глаза.
— Эн, послушай. Это ужасная трагедия… и я не могу выразить словами, как мне жаль. Но неужели ты думала, что я не смогу понять тебя и принять такой, какая есть? Я люблю тебя. И никакой ребенок не заменит мне того счастья, которое ты даришь каждый день.
Она стремительно поднялась с пола и уселась к нему на колени.
— Спасибо за то, что любишь меня. И понимаешь. Как никто другой.
Моралес улыбнулся, целуя ее.
— Как же иначе, Эн. Ты — самое лучшее, что жизнь дарила мне. За исключением работы, конечно.
Андреа громко расхохоталась.
— Да что ты говоришь, малец. Я ни за что не буду этого делать! — возмутился Джек Рейдор.
Расти покачал головой.
— Нет, Джек, ты обязан уговорить Шэрон. Это самое малое, что ты можешь сделать в благодарность за ее терпение. Ты же знаешь, то невыносим, да?
— Боже, — проворчал Джек, — я готов на что угодно, лишь бы не слушать твое нытье!
— Тогда… будь милым. И убедительным! — выразительно приподнял брови Расти. — И тогда у тебя будет еще один шанс стать неплохим отцом.
Джек с сомнением уставился на мальчишку.
— Ты точно уверен, что Ричард сказал, что вернется в Лос-Анджелес и будет жить со мной? И что Эмили будет навещать нас между сезонами?
— Да, Джек, — спокойно ответил Расти, — и как только я и мама уедем, они сами позвонят тебе. Но если ты не сделаешь то, что должен, все отменяется.
Шэрон, спустившись на первый этаж, услышала смех.
Удивившись, она заглянула в гостиную. И замерла.
Расти и Джек играли в шахматы.
— Как приятно слышать веселье, а не ругань, — осторожно заметила она.
— Мам, ну что ты. Мы и не ругаемся вовсе. Мы устроили прощальный шахматный турнир. — сообщил Расти.
— В каком смысле «прощальный»? — Шэрон с сомнением посмотрела на хитрое лицо Расти, потом на притихшего Джека.
— Я тут подумал… пора бы уже и отвыкнуть от твоей опеки, Шэрон. В самом деле, вам с пацаном пора съехать, — проговорил Джек.