— Ты уверен? А как же ты? — Шэрон не поверила своим ушам.
— Что я? Со мной все в норме, Марта справится. С твоим появлением она разленилась, а я не хочу терпеть в доме ленивую прислугу. Так что давай, собирайся. И Расти сможет снова ездить в университет. Разве не здорово?
Джек улыбался абсолютно искренне.
— И чья это идея? — сощурившись, спросила она.
— Моя. И Эмили. Она и Рики часто будут навещать своего старика, а ты не должна нам мешать. Я и так много пропустил из их жизни.
— Мама? Ты слушаешь? — Расти тронул ее запястье, на котором снова появились часы.
Шэрон кивнула.
— Я сам соберу вещи, ты не беспокойся. Тем более, ты же идешь на ужин, да?
— Ничего ни от кого не скроешь, — Шэрон шутливо потрепала сына по голове.
— И можно еще дать тебе совет, Шэрон? — ухмыльнулся Джек.
— Почему нет, — саркастично произнесла она.
— Иди на ужин. И мирись с Флинном. Мне и парню уже надоело твое несчастное лицо.
Энди, заметно нервничая, поправил темно-красный галстук.
— Как я тебе?
— Отлично. Ты как картинка из модного журнала, — ответила Николь.
— Очень смешно, — протянул он.
— Да нет, я серьезно. Нейтон не узнает тебя, ты сильно изменился.
— Я постарел.
— Прекрати! — шутливо приобняв его, Николь легонько подтолкнула отца.
— Уже пора, да?
Глядя на то, как Энди Флинн прячет дрожащие руки в карманах, она ни на секунду не усомнилась в правильности того, что делала.
Двери открыла мать Николь.
Джойс Томпсон приветливо улыбнулась бывшему мужу и сжала дочь в объятиях.
— Ники! Красавица! Твой муж уже здесь, вовсю флиртует.
— Мама, привет! Опять пристает к кузине Роуз?
— И не только. Энди, проходи. Все уже в сборе, твоя очаровательная подруга вместе с Нейтом уже заждались. — произнесла Джойс.
— Моя… кто? — тупо сказал Энди, послушно проходя в холл.
— О, так Шэрон смогла выбраться! Отлично, пойду поцелую ее! Идем, папа, — Николь потащила его за собой в гостиную. — И не делай такое лицо…
Энди не поверил своим глазам. Комната была полна незнакомых людей, очевидно друзей Джойс или Нейта, но он видел только сына и стоявшую рядом с ним Шэрон, красивую и утонченно-манящую. На ней было ярко-синее платье без рукавов, и она была словно магнит.
— Привет, Нейт, — прочистив горло, сказал Энди, несмело протягивая руку. И был вознагражден крепким рукопожатием сына. Николь уже обнимала Шэрон, что-то шепча ей и сияя.
— Привет, Энди. Ты отлично выглядишь, рад, что смог выбраться. — произнес Нейт, внимательно изучая отца.
— Спасибо за приглашение. Я и не надеялся снова увидеть тебя, — признался Энди.
— Николь и мама были очень убедительны, — рассмеялся Нейтон, — и кроме того, твоя подруга просто чудо. Я не мог не познакомиться с ней, она хорошо на тебя влияет.
— Спасибо, Нейт, — подойдя к Энди, Шэрон смахнула невидимую пылинку с рукава его рубашки, — но то, как он держится — только его заслуга. Твой отец — самый стойкий человек, из тех, кого я знаю. И я рада познакомиться с тобой. Наконец-то.
— Взаимно, Шэрон.
Николь, повернувшись к гостям, громко позвала:
— Прошу всех за стол, ужин подадут через пять минут.
— Шэрон, вы позволите? — Нейтон галантно протянул ей руку. — Мы с мамой решили, что Энди и вы будете поближе к нам.
— Это чудесно, — Шэрон оперлась на сына Энди и проследовала в столовую.
Дом Джойс и ее второго мужа был роскошным, обставленным антикварной мебелью, на стенах украшенным подходящими по стилю картинами.
Ужин, заказанный в лучшем ресторане города казался ей безвкусным, попытки Энди наладить общение с сыном очень милыми, а Джойс бесчувственной стервой.
Шэрон сидела напротив Энди рядом с Нейтоном и чувствовала, что он не сводит с нее глаз. Ей хотелось прикоснуться к нему и сказать, как хорошо он справляется.
— Энди, а помнишь, как мы ходили в этот ресторан… французский? — негромко произнесла Шэрон, прерывая бесконечный монолог Джойс, превозносившей головокружительный успех второго мужа, который сейчас находился за границей на важных переговорах.
— Помню, — глаза Энди засияли, когда он вспомнил их первое настоящее свидание.
— Там было столько непонятных блюд, что у меня закружилась голова, — продолжила Шэрон, — а твой отец, Нейт, говорит официанту: «Мы хотим все самое лучшее, что у вас есть и желательно по-английски!»
— И никаких лягушачьих лапок, — закончил Энди, смеясь.
— Я так никогда не смеялась, правда. Он выбрал для меня потрясающее розовое вино…
— Еще бы, уж в чем он разбирается, так это… — начала Джойс.
— Мама, хватит, — перебил ее Нейтон.
— Я действительно разбираюсь в вине, и могу сказать, что-то, что ты выбрала к рыбе, Джойс, абсолютно с ней не сочетается, — Энди улыбался, — но мне хватает воспитания не говорить об этом вслух.
Он заметил искорки смеха в огромных зеленых глазах Шэрон, а еще нежность и понимание.
Не в силах отвести взгляд, он смотрел на нее и думал, как часто мелочные ссоры и обиды заставляют терять то, что было дороже жизни.
Она вошла в свою пустую квартиру с радостным облегчением.
Наконец-то она могла побыть одна.
После ужина с семьей Энди она, взяв такси, поехала прямо сюда, не дожидаясь, пока он предложить ее отвезти.
Шэрон переоделась в удобную пижаму и устроилась на диване с максимальным комфортом, когда раздался стук в дверь.
Прихватив пистолет, она спросила:
— Кто там?
— Это я, прости, что так поздно…
Распахнув дверь, она увидела Энди Флинна.
— Но мне нужно сказать тебе пару слов, — закончил он, — Пистолет не понадобиться.
Даже не улыбнувшись, она положила оружие на столик в коридоре и жестом пригласила его войти в гостиную.
Присев на диван, она сказала:
— Я немного устала, так что, говори и покончим с этим.
— Спасибо. И за то, что сегодня была на ужине со мной. И вообще… я… мне за многое нужно сказать тебе спасибо. И попросить прощения, — начал Энди.
— Не стоит. Правда. Мне было не трудно. — тихо сказала она, прижимая к себе диванную подушку.
Энди вздохнул. Ему хотелось схватить ее и обнять, прямо с подушкой и в смешной пижаме, но сначала он должен был все ей объяснить.
— Шэрон… я совершил большую ошибку, позволив ревности разрушить то, что было между нами. Я виноват перед тобой, я сделал тебе больно. И себе, если уж говорить начистоту. Прости меня, ладно?
— Я простила, Энди, правда. Давай забудем обо всем и снова станем друзьями. Когда-то у нас неплохо получалось, — предложила она.
Он почувствовал, как что-то внутри сломалось.
— Конечно, Шэрон. — пробормотал он, отведя глаза.
Встав, он сказал:
— Это все, что я хотел, так что я, пожалуй, пойду. Доброй ночи, Шэрон.
Закатив глаза, она прошептала:
— Какой же ты все-таки дурак, Энди Флинн!
Вскочив с дивана, она обняла его, прижавшись всем телом.
— Ты собирался уйти, да?
— Собирался, любимая, — проговорил он, отчаянно прижимая ее к себе.
Скользнув руками в его волосы, она поцеловала его так, как давно собиралась — страстно и одновременно нежно. Не отрываясь от ее губ, он гладил ее плечи, спину, волосы.
Подхватив Шэрон на руки, он отнес ее в спальню. Освободив ее от пижамы, он вспомнил гладкость ее кожи и тепло ее прикосновений.
— Как же я скучала по тебе, Энди, — сказала она.