— Это не дело, если чувство голода так часто и сильно мне будет мешать. С этим нужно что-то делать, одним словом мне нужен запас продовольствия, а ещё не помешало бы найти нормальную одежду, по местным меркам нормальную, разумеется.
Сидел в тени большого камня до вечера, не решившись куда-то идти, пока солнце светит. Как только солнце коснулось горизонта, я снова пошёл собирать информацию для Михалыча. В этот раз решил начать продвижение к центру с другого направления, подумав, что там возможно окажется проще пройти. Точно таким же способом от одного затемнённого места до другого, я вскоре добрался до той каменной лестницы, возле которой был вчера, только сегодня подошёл к ней с другой стороны.
— Стоят, сволочи, — сказал я, увидев вчерашних солдат, хотя может они были и не вчерашними, я мог ошибиться, одеты в форму римских легионеров и для меня они все на одно лицо. — Ну и ладно, если не здесь, значит, в другом месте попробую пройти, терять то мне особо нечего, тело же не моё.
Пройдя приблизительно сотню метров, увидел какого-то мужика, явно пьяного и что для меня хорошо, одетого в это их непонятное короткое платье.
— На ловца и зверь бежит, — подумал я и, подобрав с земли камень, отправился «покупать» себе одежду. Сильно бить мужику по голове не стал, так как убивать его в мои планы не входило. Тюкнул слегка по затылку, мужик и откинулся. Через несколько секунд на жертве из одежды ничего не осталось, зато у меня тряпья прибавилось. Воняло от его платья так, что у меня слёзы выступили, поэтому я решил вначале постирать его, прежде чем надевать.
— Так, одно дело сделано, если сейчас не получиться пробраться в богатую часть города, завтра снова попробую, только уже переодевшись и вечером, а не ночью.
Вонючую тряпку, именуемую здесь одеждой, спрятал, не носить же её с собой, потом заберу, когда назад пойду.
Сделав тактическое отступление, попытался пройти в центр города с другого направления. Выбор направления выбрал не правильно, так как через некоторое время столкнулся с ещё одним мужиком. Тот, увидев меня, хотел закричать, видимо, чтобы сюда прибежали солдаты, но я ему этого не позволил. Словно дикий зверь одним прыжком сократил расстояние между нами до минимума и ударил лбом в его лицо. Почему именно лбом и в лицо сам не понял, видимо, чувство самосохранения как-то самостоятельно выбрало этот способ. Мужик после такого подлого удара ушёл в глубокий нокаут, что позволило мне его не только обыскать и раздеть, но ещё и связать. В рот засунул кляп, сделанный из моей набедренной повязки. Теперь этот предмет одежды мне был не нужен, одежда побеждённого индивидуума оказалась достаточно чистой и по качеству гораздо лучше той вонючей тряпки. На его ногах я увидел сандалии, что меня очень обрадовало, ходить босиком по камням было неприятно, особенно когда камень попадался острый. Одним словом я этой ночью неплохо так прибарахлился, при этом понимая, что в этой одежде не желательно появляться днём в городе. Мужик был явно не крестьянин, так как при обыске я нашёл у него свиток, скорее всего из папируса и монету. В темноте не было понятно, из какого металла она была сделана, но судя по тому, что прятал он её в поясе, это была не медь. Связанного мужика перетащил в тёмное место, где и привязал к молодой пальме, чтобы он никуда не ушёл до утра. Утром его так и так найдут, это же город, а не лес.
— Так, свиток он нёс подмышкой, но не сильно прижимая, — вспомнил я и, сделав также, пошёл дальше, в ту сторону, откуда он шёл. Вскоре увидел небольшой сквер с прудом и просто огромной беседкой рядом. Стен у этой беседки не было, крышу держали каменные колонны, довольно высокие и толстые. В беседке находилось несколько человек, они сейчас лежали на больших шкурах и ели фрукты, при этом что-то обсуждая. Компанию охраняли четыре римских воина, обслуживанием занимались шесть девушек, у которых из одежды были лишь пара носовых платков, державшихся на их бёдрах при помощи толстой нитки. Девушки были молодые и стройные, я, даже засмотревшись на них, чуть не выдал своё присутствие в кустах. Один из солдат посмотрел в мою сторону, видимо услышал, как у меня под ногами хрустнула маленькая и сухая ветка. Я в это время не то что двигаться, я дышать перестал. Когда он наконец-то отвернулся, я решил ретироваться, здесь мне делать было больше нечего, в компанию всё равно не примут, а пройти дальше вообще не дадут. Отойдя метров на пятьдесят, понял, что путь отхода перекрыт, на улице стояли ещё два солдата и какой-то мужик, явно их за что-то ругая.