До бассейна с пресной водой добрался без проблем, но вот воды напиться сразу не получилось. В этом небольшом парке сейчас находилось не мало людей, и все они тусовались как раз возле этого бассейна. Я решил немного подождать, ведь не будут же они тут до утра ходить. Выбрав местом ожидания клумбу с какой-то высокой травой, залез в самый её центр. Трава оказалась наполовину высохшей и шелестела, если её потревожить.
— Так дело не пойдёт, траву из-под себя нужно убрать, — решил я и осторожно, травинку за травинкой я за несколько минут выщипал плешину в центре клумбы. — Улики нужно будет уничтожить, — подумал я, глядя на веник, получившийся из травы.
Через некоторое время, когда моё терпение уже начинало давать сбой, парк начал пустеть. Большие чаши с горевшим в них маслом уже практически не давали света и начали коптить. Когда возле бассейна никого не осталось, я пополз к нему, попутно забросив в чашу с маслом свой травяной веник. Огонь в чаше сразу погас после попадания туда веника и теперь, возле бассейна стало ещё темнее. Так как сейчас я воду ещё никогда не пил, одним словом мог бы, наверное, потягаться выпитым количеством с верблюдом. Напившись до состояния шарика, услышал приближающиеся шаги и быстро вернулся обратно в траву. Через несколько секунд в парк пожаловал римский патруль, состоявший из двух солдат и одного офицера. О чём они разговаривали, не слышал, да и не понял бы, но догадался о сути разговора по их дальнейшим действиям. Офицер приказал им взять под охрану этот парк, после чего погрозив им кулаком, ушёл. Солдаты, дождавшись, когда он отойдёт от парка на некоторое расстояние, облегчённо выдохнули и присели возле бассейна, практически под осветительной чашей, куда я веник забросил. Жара солдат тоже видимо достала, поэтому они по очереди окунулись в воду прямо в одежде.
— Вовремя я напился, вода в бассейне после них сейчас стала, наверное, как в той канаве, — подумал я и стал ждать, когда солдаты или бдительность потеряют, или вообще заснут. Минуты через две до моего носа дошёл какой-то сладковатый запах, я сначала не понял что это, но вскоре увидел, как из чаши поднимается дым. Мой веник видимо не полностью погасил огонь и сейчас, чаша вновь начинала разгораться.
Лёжа в траве и вдыхая сладковатый дым, ждал каких-нибудь изменений в парке. Время от времени посматривая на солдат, меня вскоре почему-то стала смешить сложившаяся ситуация. Вскоре услышал смех возле бассейна, солдаты тоже над чем-то смеялись.
— Всё, хватит тут зайца изображать, пора уходить, — решил я и выполз из травы. Выполз к изгороди из высокого и аккуратно подстриженного кустарника. Возле корней одного из кустов увидел свиток, он видимо вчера улетел сюда, когда мой «хвост» сбил с ног парня.
— Потом посмотрю, — решил я, вытаскивая свиток. Покачивание куста привлекло внимание солдат, они встали, решив подойти и проверить что тут такое. Я тоже решил встать, так как прятаться уже не было смысла. Засунув свиток подмышку, решил изобразить иностранца, пришедшего сюда, чтобы отдать его кому-то. Солдаты, увидев меня, перестали хихикать, один из них что-то сказал, видимо спросил о чём-то.
— Привет Пацаки, я Тщетланин! — сказал я и чуть не заржал. Они меня всё равно не понимают, так почему бы не поприкалываться, — подумал я и подложил.
— Студиозус Пенициллинус, брать бумага в библиотека, дома читать, потом отдавать. Я сейчас приходить, библиотека закрыт, теперь домой идти, завтра опять приходить, — выдал я и увидел, что два моих случайных собеседника зависли от такого моего объяснения. Через несколько секунд тот что спрашивал у меня что-то, снова что-то сказал, при этом посматривая то на меня, то на своего товарища.
— Я говорю, что папирус брать, дома читать, теперь папирус отдавать, патаму чта бумага дарагой, библиотекар ругаца будет, если я не отдавать, — выдал я очередную порцию слов, при этом продемонстрировав им этот самый папирус, о котором говорил. Солдаты как стояли, находясь в каком-то ступоре, так и продолжили стоять, один из них правда как-то странно подмигнул мне, словно ему мушка в глаз попала. — Вот с кем я сейчас разговаривал? Спрашивается, зачем тут языком сейчас работал? — подумал я и выдал ещё одну порцию из исковерканных слов. — Пенициллинус домой идти, вы стоять здесь, я завтра приходить, вас тут не видать! — сказал я, после чего солдаты с большим замедлением кивнули. — Конопля, это была конопля, — дошло до меня какая именно трава сейчас продолжает окуривать парк. — То-то меня на смех пробило, а я не сразу это понял. У этих видимо вначале тоже так было, но сейчас наступила вторая стадия, теперь они зависли.