У Фёдора потемнело в глазах. Мальчик наотрез отказывался идти к отцу, не смотря на его повелительный тон и угрозы. В конце концов, мальчик не выдержал бросил камеру и убежал вверх по лестнице прочь из подвала. Последнее, что он услышал перед выключение камеры, которую после падения поднял и отключил отец, было небольшой диалог.
– Вот малолетний засранец. Ну ничего я тебя воспитаю как надо. Вон, смотри, какая сестра у тебя – огонь. Вся в мать. Ей не нужно повторять дважды. А ты…
– Светочка, сбегай за братом, не хочет по-хорошему, то будет по-плохому.
– Да, папочка. – весело ответила дочь.
– Дорогой, может ему дать ещё пару лет?
– Какие ещё…
На этом моменте он отключил камеру. Фёдор сидел у тёмного экрана телевизора ещё минут 15. Потом, заметив своё болезненное искаженное выражение лица, он подскочил с места, взял диск и стремительно бросился к машине. Он держал путь к Артёму, надеясь его ещё застать в камере. Он забежал в отделение и направился вниз по лестнице к камере, где, он был уверен, Артём ему расскажет, как так получилось и где же всё-таки мальчик Дима. Подходя к месту заключения парня, Фёдор заметил там небольшую толпу: охранников, офицеров полиции, следователя и медработников. Проталкиваясь между ними и крича, что ему жизненно-важно поговорим с заключённым, он наткнулся на безжизненную нагую фигуру повесившегося. У психолога пропал дар речи.
– Привет, Федя – обратился к нему следователей. – Мы хотели только за тобой послать. А ты тут как тут.
– Он повесился?
– Ну, как видишь.
– Он что-нибудь ещё говорил?
– Мы с ним так и не успели пообщаться, но он оставил, так сказать, предсмертную записку на стене камеры.
– Что? Что он писал? – лихорадочно спросил Фёдор.
– Иди, глянь сам. А потом я жду от тебя ответа.
Психолог прошёл в камеру и увидел на стене нацарапанную запись:
«Как тебе моя плазма и видео картотека, доктор? А? Как отец, ты должен это оценить. Уверен, что ты знаешь, как поступить дальше.»
– Ну, доктор, как поступить дальше? – спросил следователь, желая знать, в чем здесь дело.
– Пойдём со мной, Игорь. Ты должен это увидеть. – сказал он следователю.
Фёдор показал ему увиденное. Оба были в полнейшем смятении, как такое могло произойти. Только теперь в отделении оба коллеги посмотрели диски до конца. После диска с записью инцеста, они досмотрели до конца семейное видео Артёма, которое смутило и заставило отвернуться даже этих эмоционально стойких людей, привыкших иметь дело с омерзительными преступниками разного рода. В конце видео была запись насилия, совершенного в детстве с Артёмом. Его отец давал ему команды эротического содержания, а Артём был обязан исполнять. Неповиновение с его стороны каралось побоями и оскорблениями с угрозой расправиться с ним так же, как и с его матерью. В конце этого видео, они были готовы простить его и за убийство отца, и за убийство его соседей, но оставался последний вопрос: где мальчик? Ответ на этот вопрос они нашли на четвёртом диске. А начиналось всё с выступления Артёма.
В поле недалеко от города с дюжиной старых деревьев вокруг стоял старый полуразрушенный дом. По видео следователю и психологу стало ясно, что это был родительский дом Артёма. Видео снимал мальчик Дима, а молодой человек рассказывал, что и где находилось в доме. Он показал сад, в котором находился ржавый бассейн и куча поломанной мебели: стулья, столик, шезлонги, старый диван и другое. Они прошли в зал. Окна были разбиты, поэтому ветер гулял и раздувал в стороны разорванные, грязные шторы. Артём показал кухню и гостиную. Было видно, что часть мебели оттуда унесли, но в большей степени походило на то, что дом бросили со всеми вещами и переехали. Видео отчёт продолжился на втором этаже, где парень показал свою комнату, всё ещё сохранившую атмосферу подростка, который когда-то там жил, и комнату родителей. После чего Артём подошёл к мальчику поближе и обратился к нему лично.
– Ты же не против остаться здесь ненадолго, Дима? Я понимаю, что это не лучшее место, но…
– Конечно, дядя Артём. Я не хочу к родителям. Никогда больше не хочу.
– Они тебя обижают?
– Очень. Заставляют меня делать вещи, от которых мне нехорошо.
– Может мне их поругать, наказать?
– Да, дядя Артём.
– А как же твоя сестра? Она тебя тоже обижает?
– Да. Даже когда папа её не просит. Она смеётся надо мной.
– Её тоже наказать?
– Да, дядя Артём.
– Ты большим к ним не хочешь назад? Они ведь будут скучать.