- Это ведь не твоя татуировка, - неожиданно то ли спросил, то ли констатировал факт Лёва.
Соня вздрогнула от неожиданности. Два массивных браслета на руке громко звякнули, когда она рефлекторно вскинула, чтобы пригладить волосы. Дурацкий жест, преследующий ее еще со школы.
- С чего ты взял? – наконец спросила она. – Может, я просто действительно ненормальная и все такое?
Лёва хмыкнул и передал ей полную чашку, из которой торчал ярлычок самого простого чая, что продавали за тридцать рублей за пачку в любом супермаркете. Еще один фанат кофе, который не видел никакой разницы между нормальным листовым и той трухой, перемешанной с пылью, что сыпали в такие пакетики.
- Я твоих предков, конечно, давно не видел, но они никогда не были похожи на людей, которые позволят дочери в пятнадцать набить себе полноценный рукав, уж прости. Лет с восемнадцати – хоть вся обколись, но до этого – ни за что.
Соня фыркнула.
- Примерно так и было. В смысле, сказали: вот станешь совершеннолетней, тогда и делай все, что душе угодно. Откуда вообще эта цифра в возрасте? Именно восемнадцать лет? Если в семнадцать мозгов нет, то с вероятностью в девяносто процентов через год они не появятся.
- А куда десять процентов?
- Скидка на божественное вмешательство, если хочешь. И все же, почему восемнадцать?
Лёва пожал плечами и шумно отхлебнул из своей кружки.
- Не знаю. Стереотипы? Привычка? Мол, полная дееспособность и все такое, окончание школы… Вот ты сразу знала, кем хочешь стать, когда вырастешь и куда пойдешь учиться? Дай шоколадку.
Соня протянула ему открытую пачку, которую до этого держала на коленях. Лёва аккуратно подцепил дольку, положил в рот и довольно зажмурился от удовольствия.
- Ты не ответила, - не открывая глаз, напомнил он. – Вот ты, Сонька, в школе была тем синим чулком, которого никто толком не замечает. Помню, ты вечно сидела на первой парте, нехотя отвечала на вопросы учителей, всегда писала все проверочные на четверки и от этого злилась. Почему, кстати?
Соня на мгновение задумалась.
- Да фиг его знает, если честно. Тогда казалось, что возможны только две оценки: пять и два, а все остальные придумали для неудачников. До пятерки вечно чего-то не хватало, а двойки получать было… не престижно, что ли?
Лёва фыркнул.
- Бред несешь, понимаешь же?
- Ну прости, ничего лучшего за эти две минуты не придумалось, - Соня расхохоталась и поерзала в кресле. – Слушай, давно спросить хотела: а этот район вообще как? Сильно беспокойный?
Кажется, ей удалось увести разговор от татуировки, и Соню это более чем устраивало. Она до сих пор не была уверена, что не совершила ошибку, но обсуждать это не собиралась совершенно точно. Если это и глупый поступок, но касается он только ее одну.
Ладно, не только ее, но совершенно точно не Лёву, каким бы классным он не был.
- Район-то? – Лёва потянулся за сигаретами, но, поймав взгляд Сони, со вздохом положил пачку на место и отхлебнул чай. – Что ты, тихий, почти элитный. Его волки держат, не знала? Против них разве что самоубийца попрет.
Соня покачала головой.
- А сами волки что? Никакой выгоды с этого не имеют?
- Может и имеют. Сонь, я не влезаю во все это, правда. Ползти в дела оборотней, а уж тем более волков – последнее, что мне нужно в этой жизни. И ты не ползи, для чего бы тебе эта информация не понадобилась. Лучше скажи, как там поживает твой Ян?
Вопрос был неожиданным, даже чай попал не в то горло. Соня прокашлялась и тут же чуть не нырнула носом в чашку: двухметровый Лёва от души хлопнул ее между лопаток.
- Прости, - почти искренне извинился он. – Так что там с Яном? Я видел в Интернете твои комиксы. Он прикольный котяра.
Ах, этот Ян. Соня почувствовала, как внутри что-то отпускает. Лампа все так же гудела над головой, кружка приятно грела пальцы, а на коленях лежали остатки шоколадки, которую Соня поспешила отдать Лёве.
- А что с Яном сделается? Рисую понемногу, кажется, еще немного и сюжет появится, - она рассмеялась. – Лена говорит, что скоро будет брать с меня проценты: я за образ Яна взяла именно ее кота. Он у нее тот еще харазматичный толстячок.