— Я перезвоню, — бросаю в карман телефон и подхожу поближе.
— От меня ты не спрячешься, сиротинушка глупая. Дай мне бабла, скоро за квартиру надо платить, — кривлюсь от его тона. Сразу рождается желание врезать по морде, но пока стою в стороне.
— Твои проблемы меня не касаются, как и наши тебя, — Ксения пытается вырвать локоть. Мужчина сжимает еще сильнее, а другой ловит за подбородок.
— Касаются, дрянь! Ты мне жизнь испоганила, накинула на шею чужого ребенка, а сейчас морозишься? Так не будет! Все отдашь, что я потратил на тебя и нагулян… — хватаю за курточку и оттаскиваю этого подонка от женщины. Врезаю кулаком в челюсть и сразу прячу Ксению за свою спину.
Меня не на шутку разозлил его тон и манера общения с женщиной. Догадываюсь, кто он такой, но это не дает ему права так себя вести.
— Значит, я был прав, — выпрямляется в полный рост этот урод и продолжает дальше, — это же из-за него ты развелась. Не устраивал я тебя? — рявкает, заглядывая мне за спину.
Прожигает Ксению злым взглядом. Потом брезгливо оглядывает меня.
— Не стар для тебя? Смотри, даже седина есть. Потянуло на дедушек?
— Пасть закрой, — не выдерживаю наглого тона.
— Иначе что? — провоцирует.
— Арендую твои зубы на протезы.
5. Ян
— Дедуля, — упырь прищуривается, оскалив зубы. — Отвали, пока кости целы, я… — врезаю еще раз в челюсть, под ребра. Мужчина сгибается вдвое, а за спиной слышно всхлипывание.
Злость с новой силой сжимает желудок. Ловлю урода за волосы и резко оттягиваю так, чтобы он посмотрел мне в глаза.
— Первое и последнее предупреждение: еще раз увижу тебя рядом с Ксенией — урою, — шиплю сквозь зубы. Поворачиваюсь к женщине, хватаю за локоть и тяну в сторону своего автомобиля. Мокрые щечки девушки забирают у меня все равновесие и чувство реальности, желание вернуться к уроду и врезать ему еще раз, только усиливается.
— Жди меня в машине, — на пути к машине открываю центральный замок. Ксения не спорит, садится на пассажирское кресло, громко всхлипывая. Замечаю ее дрожь, даже пробегает мысль обнять женщину.
Хлопаю дверью, на всякий случай блокирую центральный замок. Знаю я ее способности, не успею вернуться — ни слуху ни духу. Черт, сколько лет прошло, а меня, как магнитом, тянет к ней.
В этот раз я буду держать себя в руках, просто помогу и все, так будет лучше для меня и для нее тоже. Не надо лелеять напрасных надежд, тем более, что женщина давно уже сделала свой выбор. Восемь лет назад она не захотела быть со мной, просто убежала, когда ничего не было. Сейчас у нее есть даже больше, чем у меня, и я более чем уверен, что не вписываюсь в ее планы.
— Куда ехать? — сажусь за руль и намеренно смотрю в лобовое стекло. Сжимаю кожаный чехол руля до скрипа. Громкое всхлипывание женщины разрывают душу. Рваное дыхание отнимает последние силы, чтобы сдерживаться.
— Довези до остановки, дальше я сама.
— Ксения, — поворачиваюсь всем корпусом, — давай без героизма. Я не предлагаю тебе замуж за меня выходить, а помочь забрать ребенка со школы. Как ты собралась в таком виде забить дочку? — опускаю зеркало перед ней. Ксения смотрит в зеркало и резко отводит взгляд, накрывая лицо ладонями. — Говори уже адрес! — нужно ехать, иначе не удержусь и сгребу ее в охапку.
Проклятие! Я думал, что обида синее грусти. Наверное, у меня какая-то маниакальная любовь к этой женщине. Как ни странно, но я хочу заключить ее в свои объятия и не отпускать, оградить от всех проблем и особенно от того упыря.
«Черт, Ян, тебе уже тридцать восемь лет! Опомнись! У тебя за плечами вагон кредитов после развода. Мало?!» — подбадриваю себя. Прокручиваю в голове несколько раз фразу, но это не слишком помогает.
— Проспект победы двадцать четыре, — шепчет. На меня не смотрит, прячет взгляд.
Завожу двигатель, поворачиваюсь снова к Ксении и наклоняюсь как можно ближе. Девушка интуитивно вжималась в сиденье, глядя на меня большими карими глазами. Молча достаю ремень безопасности, фиксирую. Взгляд не могу отвести. Карие глаза притягивают магнитом и, кажется, не было долгих восьми лет разлуки.
— Это ведь твой муж… был? — нужно избавиться от этой магии. Выезжаю на дорогу в ожидании ответа. Молчит. Отворачивает голову, перебирает пальчики на руках, сложенных на коленях.
— Извини, но я не хочу обсуждать то, что произошло, — конечно, кто же я такой?.. Проклятие! Почему меня это пожирает изнутри? Молчанка меня бесит и это ее «не хочу обсуждать» желчью обжигает внутренности.