— Как хочешь, — холодно отвечаю.
Арина мне много чего интересного расскажет, а судя по тому, что Ксения таскает ее на работу, я найду время пообщаться с малышкой. И вообще, какая мне разница? Пусть сама разбирается. Я помог, когда она в этом нуждалась. От дальнейшей помощи отказывается… Дискомфорт, правда, есть в районе груди от ее упрямства, как и желание вытрясти из Ксени всю правду.
— Буду ждать вас здесь, — паркуюсь напротив школы.
— Мы автобусом вернемся, — упрямится.
— Но могу пойти с тобой, или у тебя еще есть желание снова встретиться со своим мужем. Если так, говори, — откуда эта ревность, никак не пойму. Не отвожу глаз от женщины. Ксения отвечает, молча: боль в глазах, уныние и мольба.
— Хорошо, — дергается за ручку и выходит на улицу. Переходит дорогу по пешеходному переходу, даже не оглядываясь. Я ведь не могу отвести взгляда. Снова чувства возвращают меня на много лет назад и идея, держаться от женщины подальше, не кажется такой уж и удачной, как десять минут назад.
Настоящую любовь трудно забыть. Не уверен, что любил свою жену, возможно, поэтому мы так и не смогли построить крепкую семью. Я никогда не давал повода сомневаться в своих чувствах. Да, сначала была какая-то симпатия, и я очень надеялся, что когда-нибудь она перерастет в крепкую любовь, или хотя бы привычку. Ошибся. Наверняка, Катя чувствовала мою любовь к другой женщине, как бы я ни пытался ее скрыть. Мало того, до сегодняшнего дня я думал, что похоронил свою любовь в обиде от бегства, и тут снова ошибся. Теперь будто среди пустыни: пойду направо — погибель, влево — тоже. Нет, я не буду делать попыток повернуть все вспять, пусть идет все своим чередом. Две недели — за этот период я уверен, что смогу разобраться в себе и узнать правду, которая много лет была только предположениями и догадками.
Через минут десять Ксения возвращается с Ариной. Пока они приближаются я пытаюсь разглядеть лицо девочки. Мало похожа на Вадима, это заметно: густые кудри явно не от Ксении, только улыбка и карие глаза.
— Пливет, — устраивается на заднем сиденье. — О, у вас нет детского клесла?
— Привет, — поворачиваюсь к малышке. — У меня нет.
— Плохо, — надувает губки, — клестная Велун говолит, что мне нельзя ездить в машине без специального клесла.
— Буду иметь в виду, а пока пристегнись, — радостно кивает. Такое маленькое солнышко за две минуты отогнало от меня злобу. Улыбка появилась на лице, но в сердце поселился осадок от слов, услышанных от ее настоящего отца.
Возможно, нужно просто поговорить с Вадимом, чтобы одумался, ведь заметно, что малышка — его дочь, а ребенку нужен отец. От таких мыслей становится мучительно больно. Но это верный путь. Необходимо помочь мужчине понять свое счастье. Ведь, дети это истинное счастье, я бы отдал все на свете, только чтобы иметь честь носить почетное звание отца.
— Арина, помнишь, о чем я тебя просила? — Ксения садится рядом с малышкой.
— Спасибо, — смешно закатывает глаза.
— За что? — вливаюсь в поток транспорта.
— Мами говолила, что не успела на автобус, а вы ее подвезли, чтобы я не боялась. Здесь, — немного наклоняется между сиденьями ближе ко мне, — стлемный лайон.
— Тогда нужно найти другую школу, — ловлю недовольный взгляд Ксении в зеркале. Она накрывает ладонь дочери, прося умолкнуть.
— Нужно, но пока мы живем у Велун, мы не можем себе этого позволить, — тяжело вздыхает, пожимая плечами.
— Арина! — возмущается Ксения. Объясняет что-то на ушко, под недовольные взгляды малышки. Кажется, Арина унаследовала от Ксении не только красоту, но и характер, точная копия мамаши. Послушала и сделала свое.
— А у вас есть девушка? А квартила? Машина у вас классная, мне нлавится, — идет напролом. Ксения давится воздухом и начинает кашлять. У меня же прямолинейность малышки вызывает только восхищение, смех и понимание.
— У меня нет девушки, — плавно останавливаю машину на красный свет светофора.
— Чудесно! — хлопает в ладоши, со страхом поглядывая на маму.
Щечки Ксении начали покрываться красной краской. Она продолжает шептать что-то ребенку на ушко. От чего она отмахивается или просто недовольно машет головой.
— Сколько тебе лет? — начинаю спрашивать, чтобы Ксения не сгорела от стыда. Девочка охотно рассказывает о себе до самой больницы и даже Ксеня иногда смеется от рассказа дочери.
— А почему вы в халате?
Паркуюсь и глушу двигатель.
— Чтобы не тратить время на переодевание, — я сам забыл, что в халате.
— Спасибо еще лаз.