обыкновению, прощупать ситуацию на предмет чего-то серьезного. Никаких дурацких
вопросов о будущем, семье, детях. Никаких фантазий о Джейн в фате рядом с этой
своеобразной личностью.
Неслыханное дело.
Следующим утром за завтраком она посматривала на мужчин с тайным высокомерием.
Надо же, дом полон призраков родом из Регентства, а она мечтает о садовнике с банкой
шипучки в руке! Итак, Мартин оказался эффективнейшим анти-Дарси-дотом.
При третьем ее появлении окно уже было занавешено, тихонько мурлыкал Стиви Уандер,
а столик у кровати застелен полотенцем вместо скатерти с бутылкой колы наготове.
– Говоришь, соскучилась по родной еде, – приговаривал Мартин, выкладывая деликатесы
от Макдональда на столик.
Они жевали холодные гамбургеры под мерцающий свет и шорох статических разрядов
экрана, что было для Джейн романтичнее, чем пресловутое потрескивание свечей. Под
душераздирающие истории далекого детства.
– В двенадцать, помнится, мама запрещала мне брить ноги. Так я стащила бритву и все
равно побрилась, в темноте, в постели, и даже без мыла.
– А я даже после десяти был немощным и тощим, как жердь, и просто обожал
бомбардировать проезжающие машины сырыми яйцами. Да, да, знаю, разнообразие
мальчишеских фантазий впечатляет. На беду я попал в машину чемпиона по
бодибилдингу, он подцепил меня за ремень и подвесил на сук. Где я и провисел битый час.
Сегодня она не станет настаивать даже на прощальном поцелуе. Просто дружеский визит.
Это же вам не риэлити-шоу под присмотром неумолимых продюсеров. Но, когда он
наклонился чмокнуть ее в щечку у двери, она не устояла пред терпким мужским духом, и
прижалась к его губам, каким-то чудом, невзирая барьер из ее юбок между ними,
умудрившись обвить ногами его за талию.
– А какой у тебя рост, между прочим?
– Пару метров, кажется, – пробормотал он, переместив взгляд на ее губы, – то есть все
шесть футов шесть дюймов в твоем распоряжении, мисс Мой американский пирожок.
Она обхватила его за шею, и он прижал ее спиной к двери. От его поцелуев она почти
перестала дышать, однако вот странность – его ласки остались в пределах
целомудренности, а страсти вполне под контролем. Так что была только нежность и
поцелуи, и нега сплетения тел, и страстная сдержанность. Притягательность и
возбуждение опасности.
– Тебе лучше уйти, – сказал он.
– Эм-м, – пробормотала она, не отрывая от него губ, ни рук.
Ей не хотелось уходить, он не спешил ее отпускать, и она чувствовала жар его рук и его
дыхания. Однако он с протяжным вздохом обхватил ее руками за талию и поставил на
ноги.
– Это ужасно, но я должен выставить тебя за дверь.
Она засмеялась. Сейчас она была перед дверью, в буквальном смысле. Точнее, прижата к
ней. Все же он умудрился нащупать дверную ручку, и переместить ее за порог.
– Спокойной ночи, мисс Эрствайл, – он поцеловал ей руку.
Джейн пятясь вышла на улицу, словно в присутствии монарха, и повернувшись, тронулась
в обратный путь.
Ночной парк мерцал в загадочной непроглядной темноте; лишь тропинки светились в
траве, предлагая путь в неведомое. Красота поздней осени разбудила дремавший в ней
инстинкты художника. Увы, мысленно доложила она шелестящей листве кустарника,
сейчас не время писать английские пейзажи.
Она слишком полна своей неожиданной находкой – высоким, сексуальным, живым
мужчиной посреди Остенландии. Который не требует от нее всего и сразу, с ним легко и
просто. Пожалуй, впервые мисс Джейн Хейз смогла… просто расслабиться.
Она нырнула в постель и закрыла глаза. Интересно, когда ей удастся улизнуть к Мартину
– завтра?
8
Бойфренд №4. Рэй Риболди, семнадцати лет.
Он был рябой, не каждый день свежевымытый, но это было неважно – он был
просто душка. К тому времени она уже прочитала «Мэнсфилд парк» и решила, что
милый спокойный парень это именно то, что нужно. Он дарил ей полевые цветочки.
Кормил ее завтраками, пирожками своей маменьки, и она просто млела от его
взглядов.
Спустя пару месяцев два парня, приятели ее с детства, решили, что он, наглый
чужак, забравшийся без спросу в их огород, заслуживает урока в виде изрядной
порции собачьего дерьма в открытый верх его древнего джипика.
– Держись подальше отсюда, такие цыпочки тебе не по зубам, – вопили они ему вслед
под визг автомобильных шин его стартующего авто.
В кафешке Джейн клялась, что она тут не причем, но Рэй не стал даже слушать ее.
Прямо посреди толпы он впечатал ей в прическу приличный кусище торта. С явным
удовлетворением.
– А как тебе вот такое, а?
Получается, не таким уж милым он оказался.
День седьмой
На другой день опять поздний завтрак, чтение в утренней гостиной, потом визит мисс
Хартрайт, и прогулка с джентльменами. «Прогулка с джентльменами» должна бы звучать
музыкой для ее души, страдающей по профилям с бакенбардами, однако не в том
настроении пребывала она сейчас. Глаза ее рассеянно прочесывали парк.
После полудня она одиноко перелистывала «Итальянца» Энн Радклифф, с трудом
продираясь сквозь архаический язык романа. Умение бездельничать входило в
добродетели «Опыта Остенландии», она знала это, однако, плоть от плоти страны,
впитавшей в себя самую суть пуританского преклонения перед трудом, смириться с
ежедневным постоянным бездельем не могла. Она заметила, что предается странным
фантазиям. Например, как она стирает в раковине свое бельишко, пока все стиральные
машины заняты более срочным делом; или едет в вонючей жаркой подземке; поедает
скользкий банан с лотка уличного торговца; покупает одноразовый зонтик, потому что
вдруг как из ведра хлынул дождь.
Всю жизнь грезить об Остенландии, а оказавшись там, мечтать о мирских радостях и
реалиях современного мира. Жестокая ирония.
И она решила разыскать Мартина, сейчас же, при свете дня. А что такого? Ведь не вампир
же он, в конце концов!
Был теплый солнечный день, но под кронами деревьев было уютнее. Ей пришлось
здорово потрудиться, прочесывая взглядом заросли парка, прежде чем, невзирая на его
рост, она отыскала голову своего садовника. Он старательно подстригал заросли вдоль
стены. Она уселась на самый ее край, открыла книгу и целиком погрузилась в чтение. Ни
малейшего внимания работникам сада не полагалось. Спустя несколько минут скрежет
ножниц прекратился. Она перевернула страницу.
– Джейн, – прошептал он с легким беспокойством.
– Ш-ш-ш, я читаю, – ответила она.
– Послушай, Джейн меня предупредили, что еще кое-кто слышал звук моего телика, и
донес об этом миссис Уоттлзбрук, так что мне пришлось избавиться от него сегодня
утром. Если теперь меня застукают здесь, болтающим с тобой…
– Ничего подобного. Я просто читаю.
– Черт побери, Джейн…
– Бога ради, Мартин, соболезнования твоему телику, но если мне придется торчать в этом
доме по полдня, я просто свихнусь. Я ведь не сделала ни стежка с тех пор, как сшитые
мной шортики лопнули пополам на заднице, едва я присела в них на стул; и не
прикасалась к фортепиано с двенадцати лет, озверев от тоскливых упражнений. И даже
книжку не имела возможности почитать среди бела дня, с тех пор как пошла работать. Так
что можешь себе представить мое состояние.