Выбрать главу

закрылась. Беспокоясь, удастся ли ему ускользнуть незамеченным, она прильнула глазом к

дырочке для ключа. Ничего не видно! Но вдруг через отверстие она увидела его лицо по

другую сторону двери, увидела его глаза.

– Мисс Эрствайл, – прошептал он.

– Что, мистер Нобли? – запинаясь, отозвалась она.

– Завтра вечером на балу, могу ли я рассчитывать на два первых танца с вами?

– Да, мистер Нобли, – задыхаясь от смеха и неудобства позы, прошептала она своему ви-

за-дверью-ви.

– Значит, до завтра, – подтвердил он, и исчез из поля зрения.

Если бы это происходило в действительности! У нее колотилось сердце, и пылали щеки.

Но все равно, призналась она своему портрету:

– Если такова и есть прописанная терапия – разве это не прекраснейшее на свете

лекарство?

18

Парень после бойфренда №12. Джейк Зайгер,

тридцати с чем-то лет.

Однажды, в ту эпоху, когда они с Тэдом еще не расстались, Джейн спустилась вниз, к

почтовым ящикам. И вот, пока она извлекала свою почту из прорези, Джейк, парень

из 302-й, открывая свой соседний ящичек, словно ненароком коснулся ее пальцев.

– Привет! Как там твой пес?

– Уже лучше. Сказали, наверное, какую-то гадость слопал.

– Вот и слава Богу, да? – он потрясающе улыбался, у нее ноги стали такими

ватными, словно от первого в жизни поцелуя.

Он ушел, а она все стояла, пережевывая глупую мысль – он мог бы совратить ее в два

счета – ни шанса устоять. Потом пожаловалась на него комнатным растениям…

вот вроде и все.

А через несколько недель между ней и Тэдом все было кончено.

Тогда она вспомнила ту встречу, то странное ощущение, и ей подумалось, что

теперь незачем возражать, если ее решит совратить такой парень.

И вот наутро, с трудом выждав до десяти часов, с бьющимся от тайной надежды

сердцем она пересекла холл, и подошла к двери с номером 302.

Всклоченная после сна голова появилась в приоткрытой двери.

– Привет, Джейк, у тебя, кажется, тоже есть ролики, может, пойдем покатаемся в

парке…

– Ради этого ты и разбудила меня в такую-то рань?

И, захлопнув дверь, он надо думать уполз обратно в койку.

День двадцатый

Бальное платье Джейн было белоснежным, словно подвенечный наряд. Кружева и оборки,

маленькие жемчужинки по краю лифа и по подолу, низкий вырез, пышные рукава

фонариком. И еще длинные перчатки, жемчуга на шее, а прическу скрепляют крохотные

белые бутончики. На лице изысканные достижения макияжа века двадцать первого.

Ею занималась другая горничная, не эта тупица Матильда.

Закончив, она отошла, оглядела Джейн придирчивым взглядом и воскликнула:

– Вот это да!

Очень многообещающее заключение.

Джейн с высоты лестничной площадки быстро оглядела людской водоворот. Большей

частью незнакомые джентльмены, в классных черно-белых костюмах. Дамы в

белоснежных воздушных нарядах, подхватив шлейфы, улыбаясь, оживленными

ручейками перемещались между черными фигурами мужчин и освещенными

бесчисленными канделябрами колоннами. Очень похоже на дамскую комнату в Лас-

Вегасе, переполненную вечно спешащими невестами – подумалось ей.

Тут она удивленно узнала под маской кое-кого из блистательных гостей вчерашних лакеев

и садовников. Другие же слишком смахивали на студентов, или на второстепенных

актеров, которым здорово не помешают несколько лишних банкнот в кармане – их

принадлежность к этой братии с головой выдавал специфический запашок антимоля и

затхлого воздуха костюмерных шкафов.

Но были и другие дамы, в них легко угадывались клонированные копии мисс Чарминг,

мисс Хартрайт, или даже – да, ищущий и исполненный надежды взгляд мисс Эрствайл.

Так значит, где-то есть и другие поместья. Где тоже есть гостьи Остенляндии – или это

актеры? Кто же тут настоящий?

Боже, у нее полный кавардак в голове…

Мистер Нобли быстро шел по залу, нетерпеливо перебегая глазами по группкам гостей:

белоснежный галстук на шее, угольно-черный костюм – ну обалденно хорош! Увидев ее,

резко остановился. Их взгляды встретились – ого! Что называется, приехали, Нобли…

Не успел он сделать шаг, как его отсекла дама неопределенного возраста и намерений, с

радостным визгом -

– О, мистер Нобли! – ринувшаяся ему наперерез.

Мистер Нобли стремительно развернулся, и вмиг исчез за колоннами.

Но зато появился… мистер Мартин! Тоже белый галстук, и черный сюртук, ищущий

взгляд. «Тоже по мою душу?» – подумала Джейн. В миг, когда их взгляды встретились, она

поняла, что правда выглядит сегодня на все сто. Все головы поворачиваются в ее сторону, следуя изумленному взгляду Мартина. Он поспешил навстречу, протягивая руку Золушке,

с первыми тактами музыки спускающейся по лестнице в толпу незнакомых гостей.

– Прекрасное платье, Джейн… то есть, мисс Эрствайл. Могу я пригласить вас на первые

два танца?

Ох, этот взгляд, знакомый мужской дух, прикосновения, словно они снова в каморке перед

теликом, с запотевшими банками в руке.

– Мартин, я не могу. Я уже обещала….

– Мисс Эрствайл, – раздался рядом голос мистера Нобли, – первый танец начинается, не

угодно ли?

Мужчины обменялись столь молниеносными взглядами, что понять их было невозможно.

Ну надо же – неужели ревность? Из-за нее? Или какие-то старые счеты?

Уходя, она бросила взгляд на слегка озадаченного Мартина, словно извиняясь за свое

пренебрежение после пьесы, может и за то, что предпочла шикарного актера реальному

земному парню. Хотя трудно сказать, что он мог понять по этим взглядом.

Но вот, под руку с мистером Нобли она входит в сияющую тысячами свечей танцевальную

залу, где уже звучат первые такты менуэта. Она улыбается всем, улыбается мистеру

Нобли, он смотрит на нее, он улыбается тоже. Ну наконец-то.

– Вы просто восхитительны, – говорит он таким голосом, что нет сомнений, это правда.

Он целует ее ручку в перчатке.

Что-то изменилось в нем; наверное, корректировки в соответствии с новой ролью? Скорее

всего, она сейчас его новая сверхзадача – вот и хорошо: зачем отказывать себе в

последнем удовольствии?

Танцоры выстроились в линию; знакомые и не знакомые, конечно и мисс Хартрайт с

капитаном Истом, убедительно влюбленными глазами глядящие друг на друга. Бедняжки,

если всерьез подпадают под очарование опытных актеров. Взгляните на полковника

Эндрюса, обхаживающего мисс Чарминг – а если честно, она не удивилась бы, узнав, что

он гей. И не только эти две – все дамы в ожидании чуда, в предвкушении любви. Да, но

что же будет наутро после бала?

Настал черед занять место в ряду танцоров, Джейн делает реверанс, все предписанные

правилами фигуры, даже произносит положенные слова:

– Думаю, нам пора о чем-то поговорить.

– О чем, простите?

– Я вижу, мистер Нобли, вы сегодня не в духе.

– Напротив. И вам не удастся вывести меня из равновесия.

А ей как раз хотелось этого. Мир актерства начинал утомлять. Слава богу, что завтра

вернутся банки шипучки и сырая земля под голыми пятками.

Но пока руки мистера Нобли обхватывают ее за талию, кружа в очередной фигуре, его

улыбающиеся губы рядом с ее щекой, и она забывает, что сыта по горло актерством и