Но Крейн?
Это безумие.
Мы вместе ходили на двойные свидания. Мы грабили дома и угоняли автомобили. Мы были безжалостны, но нас это не волновало. Мы были хорошими друзьями.
Увидев гнев в его глазах, я понял, что должен выбраться отсюда. Я не могу превратиться в него. Я почти стал таким. Я чуть не убил его на парковке. Я не могу позволить Кроу изменить меня. В моей жизни и так многое изменилось. Убийство человека, который был близок мне, станет последней каплей. Если бы я убил Крейна, ничто и никогда не стало бы прежним.
Есть еще одна причина, из-за которой мне нужно уехать: Крейн не работает один. Не знаю, кто его напарник, но не хочу узнавать это. Крейн не идиот. Он не пошел бы на это без плана.
Я вытягиваю чемодан из шкафа и бросаю в него первые попавшиеся вещи. Сидя на кровати, Лондон спрашивает:
— А если он ранит других парней?
— Думаю, они убьют его прежде, чем он сможет навредить любому из них.
Тишина заполняет комнату. Внезапно я слышу тихий всхлип, роняю вещи и склоняюсь к Лондон:
— Что не так?
Она качает головой, но ничего не говорит.
— Передумала?
— Нет. — Она вытирает глаза. — Я просто... хотела сделать все постепенно. Я хотела уехать... не так. Не убегать.
— Я знаю. И мне жаль. Но я должен вытащить тебя отсюда. Это небезопасно.
Она всхлипывает.
— А будет ли когда-нибудь безопасно?
Я плотно сжимаю губы. У меня нет ответа. Я чувствую, что, куда бы я ни сбежал, кто-то всегда будет преследовать меня. И пойдет на все, чтобы найти нас. Он готов на все. Я знаю Крейна. Когда он хочет что-то, то будет делать все, чтобы добиться этого, особенно если он под действием наркотиков.
Я ненавижу страх в глазах Лонни. Я хочу видеть ее счастливой. Но больше всего я хочу, чтобы она была в безопасности. Я очень хочу этого. Я не хочу, чтобы она оглядывалась назад каждую секунду своей жизни. Она не заслуживает этого.
Может, я бремя? Может, я просто защищал ее? И хотя мы прошли через все это, я не заслуживаю ее. Может, ее постоянный страх и то, что со мной она не будет иметь мира, — это карма за все плохое, что я сделал? Расставание с ней как будто расставание с миром.
Мое спокойствие. Мое счастье.
Отпустить ее будет приравниваться к возвращению к темноте, к одиночеству, к эгоистичности, к жадности и опасности. А я не хочу этого. Я сделаю все, чтобы видеть ее счастливой. Но, возможно, единственный способ, чтобы так случилось, — это расстаться.
Черт. Я никогда не думал об этом.
Как только я собираюсь спросить, хочет ли она этого, она говорит:
— Меня не волнует, что мы идем до конца. Я хочу, чтобы ты был со мной. — Она берет меня за руки, сжимает, а затем целует их.
Я смотрю на нее и улыбаюсь.
— Я сделаю все, чтобы сделать тебя счастливой. Это обещание.
Улыбка появляется на ее лице. Я быстро забрасываю еще несколько вещей, после чего застегиваю чемодан, и мы направляемся к выходу. Пока мы идем к машине, звонит мой сотовый.
— Да?
— Только что видел Крейна. Он едет к тебе, — говорит Геррик.
— Хорошо. Встреть его здесь. Я уже уезжаю. Он меня не поймает.
— Убедись, что в переулке чисто. С ним может кто-то работать и следить за улицами.
— Это точно. И ты будь внимателен. — Я заканчиваю разговор.
— Кто это? — спрашивает Лондон, смотря на меня.
— Геррик. Сказал, что Крейн едет сюда. Пора убираться.
Она кивает и садится в машину. Я забрасываю чемодан на заднее сиденье, и мы выезжаем с парковки так быстро, как это возможно.
Задним ходом я заезжаю в переулок. Он граничит с кирпичными стенами, что делает его намного темнее, чем он есть. Лондон замирает в своем кресле, когда я начинаю осторожно ехать. Пространство ограничено, но места для автомобиля хватает.
Я беру Лондон за руку, чтобы успокоить. Она смотрит на меня, и напряженность немного отпускает ее. Она улыбается и затем оборачивается, чтобы взглянуть на дорогу. И в этот момент я понимаю, что происходит что-то ужасное.
Я смотрю вперед на освещенное фарами пространство. Свет очень яркий. Они точно не хотят, чтобы мы видели их лица. Я прикрываю лицо рукой, морщась от света.
Через зеркало заднего вида я вижу Крейна.
Чертов Крейн!
И если это Крейн, то кто, черт возьми, перед нами?
Дерьмо. Геррик был прав. Он не один.
— О, Боже... Эйс, — выдыхает Лондон.
— Сохраняй спокойствие, детка. Пожалуйста.
Она качает головой, а я тянусь к оружию.
Мы оба смотрим вперед, когда раздаются чьи-то шаги. Я не знаю, кто это, но татуировка на руке подсказывает, на кого он работает. Змея, начинающаяся на запястье и тянущаяся к среднему пальцу. Змея с клыками. Люди Пабло.