Гай закрыл глаза и принялся мечтать о том, как хорошо бы было сейчас помыться и надеть чистую одежду. Запах от него уже источался, мягко говоря, неприятный и желание привести себя в порядок было вполне естественным. Когда он подумал, ловко ли об этом будет попросить мальчишку, его мысли прервал пронзительный звук труб.
— Что за чертовщина? — Выругался Гай, и прильнул к окну. Перепуганный Остроухий, поджав хвост, бежал к Утреду, мальчишка спрятался и подглядывал за происходящим из-за угла, а со стороны холмов к узилищу приближалась группа людей. Подобную компанию не сложно было узнать. Четыре человека несли на плечах бронзовые трубы, двое оруженосцев, латы и мечи, впереди шествовал герольд с фамильным дворянским гербом. Позади всех пять или шесть человек, в дорогих знатных одеждах, ехали верхом. Подобная процессия означала только одно, они намеривались бросить вызов на поединок.
— Ничего себе, Гай, что им нужно? — Подал голос Утред, из своего укрытия.
— Скоро мы это узнаем. Сейчас трубачи закончат сотрясать воздух, и полагаю, что всадники подъедут к нам.
Так и случилось. Один из всадников, который казался постарше остальных, спешился и вальяжным шагом подошёл к окну тюрьмы. Ведя себя высокомерно, он с призрением смотрел на неумытого и заросшего человека, который стоял по ту сторону решётки.
— Я Рандольф Гослин, оповещаю тебя Гай Агилар, что мой друг, благородный рыцарь Тильзор Клевраль, бросает тебе вызов на поединок, дабы отомстить за своего отца и смыть позор с памяти предков.
Гай, которому из-за пренебрежения в свой адрес прибывшая компания была не приятна, всё же постарался быть почтительным и учтивым. — Благородный рыцарь, будьте добры объясниться. Мне не знакома фамилия Клевраль, и я не понимаю каким образом я мог оказаться причиной гибели его отца и бесчестия рода.
Гослин, очевидно ожидая подобного вопроса, с тем же призрением продолжил. — Да будет тебе известно, подлый предатель, что достопочтенный Ольт Клевраль, отец моего друга, был капитаном тяжёлого корабля «Единорог». И, из-за твоей измены королевству, был потоплен в северном море во время похода на Трабнер. По сему, по праву дворянина, мой друг сейчас бросит вызов и сразится с тобой, Гай Агилар.
— Что за бред!? — Произнёс ошеломлённый узник, когда немного сориентировался в ситуации. Вплотную приблизившись к решётке, Гай стал говорить очень громко. — Благородный рыцарь Тильзор Клевраль, надеюсь, вы меня слышите!? Я хорошо знал вашего отца, и сразу не понял о ком идёт речь, лишь потому, что называл его всегда только по имени. Я не страшусь поединка с вами, но он будет совершенно напрасен. Слухи о моей измене не что иное, как вымысел, но дело даже не в этом. Корабль «Единорог», которым командовал ваш отец, не участвовал в походе к берегам Трабнера. Он погиб в сражении у мыса Мантэль, когда я ещё даже не командовал флотом.
— Ты всё врёшь мерзавец. — Прошипел Рандольф Гослин, покрываясь от злобы, красными пятнами на лице. Но Гай смотрел сквозь него, рассчитывая на благоразумие, хотя-бы Клевраля.
Тильзор Клевраль казался моложе Гослина. На вид ему было года двадцать два, двадцать три. Жёлтый плащ на нём, был окаймлён пурпурной лентой, а родовой герб выглядел как огромный волк, дотрагивающийся и сторожащий королевскую корону. Из всего увиденного Гай сделал надлежащие выводы и понял, что образумливать рыцаря нужно по-другому.
— Клевраль! Я, кажется, всё понял. Судя по всему, вы из рода, принадлежащего к дворцовым рыцарям, из свиты короля и его приближённых. Вы получили благородное воспитание и овладели рыцарским искусством. Не сомневаюсь, что вы неоднократно приводили в восхищение придворных дам своим умением на постановочных турнирах и балах, но при всём моём уважении к вашему отцу, вряд ли вы когда-то были на войне или участвовали в поединке насмерть. Наверное, искусству фехтования вас обучали настоящие корифеи, но поверьте мне, что бывшие моряки Бонвитанского флота тоже кое-что умеют. Стража, которая привезла меня сюда, сказала вам, что я ранен и не смогу быть серьёзным противником, но уверяю вас, я уже поправился, набрался сил, и просто так не дам себя убить как вам, так и кому бы то ни было. Возможность совершить подвиг, покарав в моём лице предателя, не стоит вашей жизни, которую вы можете потерять этим прекрасным утром.