Мама искусственно улыбнулась, я ненавидела эту ее улыбку.
– Ты же знаешь, милая, я хочу как лучше для тебя. И я думаю…
Я прервала ее, прежде чем она смогла закончить.
– Я знаю, что тыдумаешь, что тыхочешь. Но у меня нет сейчас времени, чтобы выслушать это снова, мне нужно сделать свою домашнюю работу, если не возражаешь. – Я быстро заперлась в своей комнате, прежде чем она смогла еще хоть что-то сказать.
Проверив время на телефоне, я увидела, что в Хьюстоне уже седьмой час. Мой папа должен уже закончить работу. Набирая его, я надеялась, что он возьмет трубку.
Он ответил:
– Джанна?
Я почувствовала себя лучше, как только услышала его голос.
– Привет, папа.
– Как поживает моя девочка?
– Хорошо, за исключением маминого больного места.
– Все еще черлидинг?
Я шумно вздохнула:
– Конечно. По крайней мере, она не докучает мне больше всякими дурацкими конкурсами.
– Тебе не нужны судьи, чтобы сказать, красивая ты или нет.
– Спасибо, папа. Это значит гораздо больше, если тебе скажет это пластический хирург, – пошутила я.
– Ах, ты спиногрызка, – насмешливо сказал он. – Теперь скажи мне, когда ты собираешься приехать сюда, чтобы посмотреть колледжи? Мы так и не сделали этого, когда вы с Чэнсом были здесь в июле.
Вспоминая, я засмеялась.
– Да, потому что мы позволяли Чэнсу решать, что мы будем делать. И так каждый день. Я думаю, что набрала пять фунтов, съев столько пончиков и печенья.
– Я жду вас, ребята на День благодарения в этом году, – папа напомнил мне. – Ваши дедушка и бабушка приедут из Флориды, повидают Чэнса, и мы притворимся, нормальной семьей.
– Хорошо, папа, но я не знаю, поможет ли мне какой-то колледж полюбить Колорадо.
– Хьюстон и я попробуем сделать это, Джанна. Я хотел бы проводить больше времени с тобой.
– Ты всегда можешь вернуться, – предложила я в миллионный раз.
– Может быть, – сказал он печально. – Мне не нравится быть словно пропавшим без вести, когда Чэнс подрастает.
– У него есть Скотт, – не задумавшись, выпалила я. – Извини, пап.
– Все в порядке. Я знаю, что они со Скоттом близки.
– Хотя, ты действительно всегда можешь вернуться.
– Твоя мама, – начал он и не стал продолжать. Она так и не простила ему то, что он развелся с ней, даже после того как вышла замуж за Скотта. Всякий раз, когда он приезжал в гости, она вела себя враждебно. – Думаю, я должен буду иметь с ней дело и дальше, если хочу чаще видеть своих детей.
– Мы того стоим, – похвалилась я, желая поднять ему настроение.
– Знаешь, что?
– Что? – подыграл он.
Я умирала от желания рассказать ему обо мне и Калебе, но не достаточно, чтобы рисковать возможностью маме выяснить это, поэтому я только сказала:
– Сын Скотта теперь живет с нами.
– Он преступник? – спросил папа.
Хладнокровнее, Джанна.
– Он не такой уж плохой, – осторожно сказала я. – На самом деле он очень хорошо относится ко мне и Чэнсу. – Я не могла сопротивляться, выкручиваясь, – Но мама считает его отвратительным.
Мой папа начал смеяться так, что я испугалась за его сердце. Не то, чтобы мой папа был достаточно стар для этого. Ему было только тридцать с хвостиком и, на мой взгляд, он был самым крутым папой на свете.
Я закончила разговор с папой и почувствовала себя намного, намного лучше.
КАЛЕБ
В пятницу, после школы, Джанна и я зашли домой, чтобы взять вещи для выходных. Она спросила, пригласим ли мы кого-нибудь из наших друзей по школе или из команды, но я хотел, чтобы это было только для нас. Слишком часто бывало, что когда мы вместе, вокруг были другие люди. Я хотел сегодня вечером быть только с ней.
Неловко вышло, когда вчера она нашла рисунок, но я пережил это. У меня была проблема с тем, чтобы рассказать ей, как она важна для меня, и надеюсь, рисунок рассказал ей об этом. Она, несколько раз намекнула мне, что я совершенно неромантичен, так что сегодня я собирался поработать над этим.
План был таков: мы едем к моей маме и готовимся к выходу. А потом идем и здорово проводим время. Она не могла пропустить завтра балет, так как уже и так пропустила класс на прошлой неделе, из-за похода. После балета, она собиралась заниматься с командой, и завтра вечером у них дела.
Вместо того чтобы провести субботнюю ночь в субботу в доме Джареда и Сиси, я хотел уговорить ее ночевать в квартире моей мамы. Если она будет настаивать на сохранении традиции и останется в их доме, я надеялся, что кровать Сиси была достаточно большой для троих. Черт возьми, ни в коем случае я бы не позволил ей остаться в одном доме с Джаредом, если меня там не будет. Она утверждала, что он уважает наши отношения, пока я не облажаюсь, но если он уже достаточно отчаялся, то наверняка попробует что-то сделать.
Я чертовски уверен в том, что он попытается украсть ее прямо из-под другого парня.
Войдя в комнату Джанны, я увидел, что она застегивает свою сумку. Я взял ее сам, когда она попыталась забросить ее на плечо.
– Пошли.
После того как я поставил сумки в багажник, Джанна побежала на водительскую сторону, успев раньше меня.
– Можно мне за руль, Калеб?
– Нет, мы берем мою машину, – сказал я ей.
– Я знаю и хочу вести твою машину. – Она сложила руки вместе в умоляющем жесте. – Пожалуйста?
– Ни в коем случае, принцесса. Я не никому не позволяю водить мою машину.
– Пожалуйста-пожалуйста, – выпрашивала она.
В ответ, я подтолкнул ее вперед, в направлении пассажирского места, отвесив для скорости шлепок.
– О, хорошо, – с напускной печалью сказала она, опустив голову. Она обошла машину и села на пассажирское сиденье. Когда я заводил машину, она была тихой и унылой.
Когда ей было грустно, она выглядела так очаровательно, что у меня защемило в груди.
– Хорошо! Ты можешь сесть за руль! Но если ты будешь невнимательна, то вылетишь как пуля с этого места, и я поведу сам.
Она захлопала в ладоши.
– Ура! Ты самый лучший парень!
Вместо того, чтобы выйти из машины, она потянулась на мою сторону, когда я открыл дверь. Я думал, что, возможно, она хочет вознаградить меня за «ты самый лучший парень», но все, что я получил – это толчок, помогающий мне покинуть машину.
– Выйди из машины и обойди вокруг, – взволнованно скомандовала она. И это вся благодарность за возможность повести мою малышку?
В первый раз я был пассажиром и чувствовал себя странно. На ее лице сияла широкая улыбка, когда она нажала на газ. Я схватился за панель.
– Медленнее, Джанна.
Она покосилась на меня.
– Медленнее? В самом деле? Я всегда считала, что ты из парней, кто любит «жестче и быстрее». – Теперь она флиртовала со мной, когда я не мог прикоснуться к ней, опасаясь, что она разобьет мою машину.
– Не пытайся отвлечь меня своими неприличными словечками, соблазнительница. Я смотрю на спидометр, и мне лучше не смотреть на тебя, а следить за ограничениями скорости.
Она включила радио, заглушив окончание моей лекции. К тому времени, когда мы приехали в гараж, рядом с квартирой моей мамы, я расслабился, поскольку Джанна соблюдала все дорожные знаки и ограничения скорости. Однако, как только она припарковалась, я выхватил ключи из ее рук.
Я закинул наши сумки на плечо.
– Надеюсь, тебе понравилась, потому что это больше не повторится.
Она прижалась ко мне и лизнула мою нижнюю губу.
– Ты уверен?
– Железно, – мне удалось, остаться сильным.
Она потерлась об меня своей грудью и повторила:
– Ты уверен?
– По большей части, да. – Я уже завелся.
Она схватила меня за руку и положила себе на грудь.
– Пожалуйста, могу ли я снова сесть за руль твоей машины?
– О, черт, да, – я практически застонал, как ее рука прошлась по передней части моих штанов.
Она засмеялась и бросилась прочь.