Вечернее небо затянуло тучами, стал сначала накрапывать, а потом усиливаться дождь, и Кирилл ещё некоторое время просто сидел в машине, слушая стук капель по крыше и глядя на потоки воды, стекающие по ветровому стеклу. Он любил дождь, любил такие вот моменты, когда казалось, что ты как будто отделён от всего мира этими водяными потоками и ничто не мешает плавному течению мыслей, не отвлекает от созерцания природы. Наконец он завёл мотор и выехал со стоянки. Кирилл неспешно двигался в потоке машин, любуясь размытыми дождём переливами огней вечернего города и раздумывая, не завалиться ли и в самом деле в какой-нибудь бар, где, по крайней мере, можно будет посмотреть трансляцию футбольного матча, который дома-то уж точно посмотреть ему не удастся: Настя будет весь вечер вертеться около, то с просьбой рассказать, как дела на работе и почему проблемы, то предлагать насладиться вместе каким-нибудь фильмом, то пытаться накормить каким-то новым кулинарным изыском, приготовленным специально для него с обязательной его оценкой, то ещё что-нибудь… И нужно будет улыбаться, и шутить, и нежно обнимать, и вообще делать вид, что тебе всё нравится и всё в порядке. Представив это, он окончательно утвердился в решении провести вечер где угодно, только не дома. Свернув с оживлённого проспекта на относительно тихую улочку, где неподалёку имелся неплохой бар, он уже высматривал место для парковки, когда увидел на тротуаре одинокую женскую фигуру, слабо освещённую дальним светом фонаря. Она нетерпеливо переминалась с ноги на ногу, почти подпрыгивая на месте, и отчаянно махала одной рукой, пытаясь остановить проезжающие мимо машины. Другой рукой она безуспешно пыталась удержать над головой полиэтиленовый пакет, который, видимо, служил ей защитой от дождя, и всё это вместе: и нетерпеливое подпрыгивание, и беспомощный способ укрыться от дождевого потока простым пакетом как-то очень тронуло Кирилла и он, улыбаясь про себя, притормозил у тротуара и приглашающе открыл дверцу.
–– Садитесь скорее, пока окончательно не промокли, – всё ещё улыбаясь, сказал он.
Женская фигура, торопливо рванувшаяся было к нему, вдруг нерешительно застыла у самой дверцы кабины.
–– Да я уже и так, вся насквозь… Боюсь, сейчас намочу Вам весь салон, – тоже улыбнувшись, виноватым голосом сказала она.
–– Да всё в порядке, переживу как-нибудь. А вот Вы можете простудиться и заболеть, так что быстрее ныряйте в тепло. Не лето, чай, ещё, – добавил Кирилл.
Фигура, осторожно забравшись в машину, съёжилась на соседнем сиденье, стараясь, чтобы стекавшая с её пакета вода попадала только на резиновый коврик под ногами и всячески пытаясь занять как можно меньше места в салоне. Кирилл искоса с усмешкой наблюдал за ней и её манипуляциями. При ближайшем рассмотрении женская фигура оказалось девушкой примерно его возраста, со светлыми и, кажется, даже натурального цвета, волосами и довольно милым лицом, на котором особенно выделялись большущие глаза, цвета которых в полумраке салона он не сумел рассмотреть.
–– Ну что, куда прикажете Вас доставить, милая незнакомка? – шутливо спросил он.
–– Ой, я же даже не спросила Вас, сможете ли Вы. Мне за город нужно, далеко, – вопрошающе подняла она на него свои удивительные глаза.
–– За город, так за город, – пожал плечами Кирилл, – мне, собственно, всё равно, куда ехать. Я не тороплюсь, у меня весь вечер свободен.
–– А я тороплюсь, – тихо сказала девушка, – поэтому, если можно, давайте побыстрее поедем.
–– Хорошо. – Кирилл кивнул головой и нажал на педаль газа.
Она назвала адрес загородного посёлка, где ему как-то доводилось однажды побывать, и он обрадовался, что дорогу помнит неплохо, не придётся пользоваться навигатором, потому что дорога предстояла не очень близкая, а навигатор, как показала практика, не всегда показывал кратчайший путь, тем более – девушка сказала, что торопится. Кирилл любил водить машину, любил скорость. За рулём он чувствовал себя полным хозяином, этаким повелителем просторов и дорог и иногда позволял себе даже лихачество, за что не раз поплатился, отделываясь, к счастью, только штрафами. Вот и в этот раз, выехав на более-менее свободную полосу дороги, он, наслаждаясь движением, разогнался почти до 160-ти, благо, идущие впереди машины были довольно далеко. Сидящая рядом девушка боязливо поглядывала на проносящиеся мимо в темноте с огромной скоростью телеграфные столбы, а потом, не выдержав, обратилась к забывшему обо всём на свете Кириллу.