–– Ну вот, похоже, приехали. Это здесь? – спросил он.
–– Да, здесь, – отозвалась девушка, озабоченно всматриваясь в окна второго этажа. – Только я не могу понять, почему в квартире нет света. Она что же, в темноте там одна сидит, что ли? – испуганно проговорила Катя и, выскочив из машины, ринулась к входной двери.
Она даже забыла поблагодарить Кирилла, не говоря уже о том, чтобы узнать, какую сумму должна ему за эту дальнюю поездку. Он торопливо побежал за ней по лестнице, нагнав уже почти у двери квартиры.
–– Катя, погодите! Давайте я войду с Вами. Если в квартире действительно нет света, то, возможно, просто выбило пробки и я смогу это исправить. Но может быть, девочки там вообще нет?
–– Как – нет? А куда же она делась, по-Вашему?
–– Ну, я не знаю. Мало ли, как могли измениться обстоятельства, пока мы сюда добирались. Может быть, Вы позвоните её маме и уточните?
Девушка согласно кивнула и, достав телефон, торопливо набрала номер.
–– Не отвечает, – растерянно сказала она. – Но нужно же как-то попасть в квартиру. Звонок, конечно, не работает…
–– Давайте осторожно постучим в дверь и Вы будете при этом звать её по имени. Она же узнает Ваш голос? Сколько ей лет, кстати?
–– Ей скоро семь исполнится. Надеюсь, что узнает, хотя я и нечасто бываю здесь, у родителей. Я же в городе живу. Но, с другой стороны, она знает, что я должна приехать, её мама предупредила.
–– Тогда давайте, стучите.
–– Варенька, маленькая, ты здесь? – не очень громко, чтобы не напугать ребёнка, спросила Катя, осторожно постучав в дверь. – Не бойся, открой, это я, Катя.
Но ответом была тишина. Им пришлось ещё несколько раз, уже громче, стучать в двери и звать ребёнка по имени, старательно вслушиваясь в звуки, пока они не услышали дрожащий детский голос.
–– Это правда вы, тётя Катя?
–– Я, Варенька, конечно я! – облегченно и обрадованно закричала Катя. – Ты сможешь открыть двери?
–– Я попробую…
Девочка довольно долго возилась с замком, видимо не очень ориентируясь в темноте, но наконец дверь открылась и ребёнок с громким плачем бросился в раскрытые объятия Кати.
–– Варенька, девочка моя, успокойся, не плачь, уже всё хорошо! – уговаривала её девушка, но та ещё долго всхлипывала, прижавшись к ней и дрожа всем телом.
Кирилл молча смотрел на эту сцену и с ужасом представлял, что пришлось пережить маленькому человечку за это бесконечно тянущееся до их приезда время. Оказалось, что Варя, чтобы не было страшно оставаться одной, включила всё освещение, какое было, да ещё и электрическую плиту впридачу, решив накормить голодную, по её мнению, Катю яичницей, которую она только-только научилась готовить сама. Старенький счётчик, видимо, не выдержал такой нагрузки и пробки не просто выбило, а они перегорели совсем. Так что надежды починить электричество оказались напрасными и, чтобы не сидеть в темноте, Катя предложила перебраться в квартиру её родителей, благо ключ у неё всегда был с собой. Они сидели в уютной кухне, пили чай с оставленными Варенькиной мамой вкусными пирожками и всё говорили, говорили обо всём на свете, пока у девочки не начали слипаться глаза и Катя не повела её спать. Оставшись ненадолго один и слушая тихий Катин голос, читающий Варе на ночь сказку, Кирилл мысленно поражался сам себе. В принципе, он ничего не имел против детей, даже думал со временем о появлении своих собственных, но это не сейчас, это как-нибудь попозже. Да и Настя говорила не раз, что им ещё нужно пожить "для себя", вкусить все прелести совместной жизни, и только потом уже думать о детях. Но, глядя на эту маленькую храбрую девчушку, которая, успокоившись, оказалась такой смешливой, забавной и довольно развитой для своих лет, он вдруг почувствовал, что совсем не против был бы, если бы и эта девочка, и сидевшая только что напротив Катя переместились бы в его жизнь, остались с ним насовсем. Ему было на удивление тепло и спокойно. И ещё его почему-то не покидало ощущение, что он уже давно и хорошо знает эту очень милую симпатичную Катю.
"Что произошло? Чем так приковала меня к себе эта едва знакомая девушка, о существовании которой я даже не подозревал до сегодняшнего вечера?" – с удивлением спрашивал себя Кирилл. И не находил ответа.
–– Ну вот, слава Богу, уснула, – сказала, возвратясь на кухню, Катя. – Спасибо Вам огромное за всё, Кирилл, – прижав к груди обе руки, добавила она, – и, кстати, сколько я должна Вам за то, что привезли меня сюда?
–– Да меня-то за что благодарить, я только довёз Вас. И не должны Вы мне ничего, успокойтесь. Вы вполне уже компенсировали всё приятной компанией и вкусными пирогами, – шутливо сказал Кирилл.
–– Ну, пироги, положим, не мои. Я так вкусно готовить не умею, к сожалению. Да и не для кого особенно, – пожала она плечами, – а Вы всё-таки в такую даль ехали, бензин расходовали, так что…
–– Ну правда, Катя, забудьте уже об этом, – сердито перебил её он. – Мне это было приятно, в конце-концов, если Вас устроит такой ответ.
Девушка пристально посмотрела на него своими огромными синими, как оказалось, глазами.
–– Тогда ещё раз огромное спасибо и… Вам пора, наверное? Думаю, Ваша жена уже беспокоится о Вас, – тихо сказала она, указывая глазами на тонкое обручальное кольцо на его пальце.
–– Вы правы – пора, – со вздохом сказал Кирилл и поднялся с места. Встала и Катя, теперь уже с лёгким недоумением глядя на него. Она не совсем понимала, почему этот симпатичный парень так грустно вздохнул, когда она напомнила ему про жену.
–– Не провожайте меня, а то вдруг девочка проснётся и снова испугается, что осталась одна, – озабоченно сказал Кирилл и направился к двери. – До свидания, Катя-Катерина! – не сумев сдержаться, коснулся он её руки.
–– До свидания, Кирилл… – она тепло улыбнулась той самой улыбкой, от которой у него недавно перехватило дыхание, и он, открыв дверь, поспешно стал спускаться вниз.