Ипий Торуго потряс головой, изгоняя сим действием неприятные мысли из своей головы, и, отлепившись от холодной стены, направился в караулку.
— Ипий! Старый ты греховодник! Какими судьбами тебя занесло в нашу дыру?
Инквизитор сдержанно улыбнулся шагнувшему ему навстречу здоровяку-стражнику. Не дотягивающий пару ладоней до потолка караулки гигант протянул ему руку.
— Дела-дела! — отвечая на рукопожатие, сказал Торуго. — По ваши стражничьи души пришел.
— Так я мзду уже смены три не брал! — гоготнул здоровяк и отступил в сторону. — Проходи, раз пришел.
Каменный сарай стоящий неподалеку от воротной башни замка и называющийся караулкой, был местом, куда Ипий предпочитал заглядывать как можно реже. Нет, стражники относились к нему дружески, не забыв толкового и справедливого дознавателя, с тех еще времен, когда все преступления находились в ведении городской стражи, а не судебной инквизиции. Но именно здесь была высока вероятность встретить начальника стражи барона да Бронзино. Чего инквизитор, с момента перехода из-под его руки в ведомство супремо Торре, старался избегать.
Не то чтобы у него с бароном у Ипия были какие-то сложные взаимоотношения. Не было даже личной неприязни, если уж совсем честно говорить. Просто да Бронзино плохо перенес вывод из своей власти всех следователей и дознавателей, и винил в этом не маркиза Фрейланга, данное решение принявшего, а своих бывших подчиненных. Которые, как он считал, его предали.
Казалось бы — дворянин в первом поколении, а отношение к людям — как у настоящего тана!
Караулка была полна людьми, их гомоном и их запахами. Чем пахнут стражники, вернувшиеся с патрулирования улиц или только собирающиеся на него заступать? Не розами, синьоры, не розами! Кто-то перематывал портянки, готовясь к выходу на патрулирование улиц, кто-то неторопливо ел кашу, кто-то отдыхал, лежа на грубо сколоченных топчанах. Большая же часть людей разбилась на группы и о чем-то друг с другом разговаривали.
Некоторые из стражников, заметив, а точнее — услышав, появление своего бывшего коллеги, поворачивались в его сторону, махали рукой, приветствовали, шутили. Ипию оставалось только отвечать и ждать, когда галдеж по случаю его появления смолкнет.
— Есть пара вопросов, Хоба. — сказал он здоровяку, когда внимание к нему немного поутихло. — Пойдем в уголок присядем.
Собеседник инквизитора кивнул и прошествовал за ним к пустой лавке у стены. Уселся рядом и легонько пихнул Ипий в плечо.
— Сто лет тебя не видел уже, старик!
— Моя служба в том же замке, что и твоя. — усмехнулся Ипий.
— Ну так это ты над бумагами сидишь! Я все больше улицы сапогами полирую.
— Я уже забыл, когда зад просиживал, Хоба. Ношусь по городу, как собака бездомная. Со стороны глянуть — стражник стражником, разве что жалование повыше.
— Лунный волк? — с пониманием спросил гигант. Для своих габаритов он был весьма сообразителен. Нет, не так! Он вообще был очень сообразительным парнем. Настолько, что по мнению Ипия, делать ему в страже было совершенно нечего. Но здоровяк был наполовину орьяком, что не давало ему возможности сделать карьеру где-то за пределами функций “ловить и хватать”. Оставалась, конечно, еще армия, там бы такого могучего воина приняли с распростертыми объятиями, но туда идти не хотел сам полукровка.
— Уже в курсе?
— Про пятую? Ага. Парни с ночной вернулись, рассказали. Ужас! Вот ведь скотина! Поймать бы, да руки вырвать живому!
Ипий внутренне содрогнулся, представив эту картину. Инквизитор не был слишком впечатлительным, просто отлично знал, что произнесенная угроза гиганта не была фигурой речи. У него бы хватило и сил и твердости поступить так, как он сказал.
— Вот про это я и хотел спросить, Хоба. Старшие в ночных сменах не поменялись? Кто в ночь последнюю триду ходит? По тем районам, где женщин находили?
Здоровяк сморщил лоб, соображая.
— Ну по Пыльнику — сам понимаешь…
— Понимаю! — ухмыльнулся Ипий. Постоянного патруля по всей Пыльной улице не было. Туда только облавами ходили, да и то — если пыльники совсем беспредельничать начинали. — А в доках?
— В доках Дукс же со своими ходит. Знаешь его?
— Да. Толковый мужик.
— Ну так! Уже лет пять тот район топчет! Он, правда, уже домой ушел. Дальше — по торговым рядам — Уго Плешивый. Его земля. Тоже, кстати, сменился и утопал. А вот купеческий квартал и Университет — Альдо Рам.