- Ты знаешь, что она нас убьет, когда поймет, что я оставил ей жизнь? - ему явно хотелось, поскорей расправится с могучим зверем. - Она вскоре придет в себя и что тогда?
- Ну, ведь мы уже будем далеко. Ты почти не оставил ей шанса на выживание. Вряд ли она очухается вообще.
- Это хищник, понимаешь? Он может и не оставить нас в покое.
- Альмир, ты и так не в лучшей форме. Я просто поражаюсь, где ты силы столько нашел! Оставь зверя в покое и пошли отсюда, да поскорее.
В общем, спорить со мной иногда, как с асфальтовым катком – бесполезно. Я ведь не из вредности, а из-за того, что Альмиру действительно нужны были силы в дальнейшем. Тем более что этот зверь теперь точно не представлял для нас угрозы. У меня даже были сомнения в том, жива ли кхар. Альмир не церемонился с ней, даже если та рычала, рвалась и пыталась достать до своего противника всем, чем могла.
Быстренько закидав весь наш нехитрый скарб в сумку, пошли прочь. Солнце уже светило вовсю. Мы с Альмиром, так и не увидев погони, спокойно продолжали свой путь. Конечно, опять были трудности с «отпаиванием» джина эликсиром (он ведь потратил нехилый такой запас энергии на зверя). Ну что за мужики, народ-то такой вредный! Неужели еле плестись ему доставляло такое неземное удовольствие? Да, я понимаю, это, наверное, чересчур – каждый день тратить столь драгоценную жидкость... но, а что делать! Не помирать же, прям тут и сейчас.
Солнце нещадно давало понять, что мы и так идем слишком долго, чтоб еще и не пообедать. Точно, обедать! Мы так не хотели еще раз встретиться с этим "очаровательным" зверьком, что просто не останавливались. И, тем не менее, мой желудок объявил о начале революции. И кишка громко заявила своей товарке, о том, что я не благодарная дрянь и столько лет они работали на благо мне любимой, почем зря.
- Альмирчик, солнышко мое лучистое. Я кушать хочу. Нет, ты не думай, что я жалуюсь... Но есть хоцца, так, что я б слона съела.
- Слона!!! Ты и в правду хочешь слона? - неподдельно изумился парень.
- Конечно же, нет, ты что! Я просто так выражаю степень своей голодности. Может, устроим привал? - мне действительно не хотелось ныть, но все же у всего есть свой предел и моему терпению тоже.
- Ну хорошо, - наконец сжалился мой спутник.
Мы устроили очередной привал (второй, между прочим, за сутки – всего лишь) у небольшого ручейка протекающего в роще, через которую мы в данный момент времени и шли. Как и в первый раз была та самая чудо-скатерть. И мы с вожделением начали поглощать пищу. Когда прошел первый голод, мы еще немного повалялись на травке. Ну как МЫ! Альмир на траве, а я, конечно, своей головой на его животе. А что, я, между прочим, против всяких там букашек забредающих ко мне на голову. Бррр! Не люблю этого. Тем более, что джин не возражал. Все-таки он к моим выходкам уже привык.
По-моему нас разморило, и мы немного задремали. И тут, о ужас! У меня де-жавю! Я открыла один глаз и увидела все ту же кхар, с огромным, просто непомерным аппетитом поглощающую НАШУ еду. ОПЯТЬ! Я не знала что делать, ведь Альмир походу и не думал просыпаться. Видно сильнее моего устал, что и не удивительно.
- А ты не обнаглела ли часом кися?! - стараясь-таки не сильно повышать голос. А какая разница! Вед все равно она нас нашла. Видимо зря я не позволила джину придушить ее окончательно. Сейчас, видимо, пришел час расплаты. Так что будем тянуть момент, пока я толкала легонько в бок джина. - Между прочим, по правилам приличия, перед тем как съесть чужой обед, нужно хотя бы спросить. - Я понимаю – глупо, но ничего в голову просто не лезло. А Альмир все никак не просыпался.
Кхар повела ушами в мою сторону и начал приближаться к нам: «Ну все – конец! А я была так молода»!
Хоть и была моя жизнь коротка, но зато не многие могут похвастаться таким приключением, как у меня. Понимаю, что этим мало утешу себя, а что поделать! Тут как есть...
Что удивительно, так это то, что киса не стала, как в первый раз увеличиваться в размерах. Не слышно подойдя поближе к нам… Она легла возле меня и, не мигая уставилась в мои глаза. Я не знаю, зачем это делая, протянула руку к морде зверя. Но ни оскала, ни даже малейшего движения я не увидела. Она позволила мне погладить себя. Оказывается, урчать от удовольствия и этой киске не чуждо. Словно домашний котенок. Может быть, она мне просто благодарна за сохранение собственной жизни? Кто знает!
Когда проснулся джин, он обомлел. Картина впечатляла. Мы сидели с кисой в обнимку у скатерки и я, нахваливая ей очередной продукт, скармливала его. Кхар ела у меня с рук. Я думала, у парня случится истерика. Его обезумевшие глаза не могли оторваться от нас.