Я уселась на мною уже полюбившуюся кушетку, в моей (как я уже окрестила) спальне. А что, пока сон длится, мне ж надо где-то находиться. И вообще, а если опять приснится, так я туточки и буду. В общем, усевшись поудобней, я начала слушать душещипательную историю: «...тем временем подымаясь с клумбы…»
- Ты, видно от досады такого поворота событий, не стала подниматься с «теплого» местечка. Просто обратив свое внимание (или что-то заменявшее его в тот момент), на свои коленки и стала их отряхивать. А когда все-таки до тебя дошло, что они не оттираются (еще бы, это ж была сырая земля), ты начала плакать и причитать, о несправедливости этого мира. Какая ты несчастная, обиженная и брошенная. И что уйдешь ты от всех вот этими грязными ногами, куда глаза глядят. А глядели они как-то странновато, косенько так, и все как-то на лампу мою. И тут тебя «осенило». А не пойти ли тебе со мной жить и загадала свое последнее желание именно таким.
- Вот слушаю я тебя и диву даюсь. И бывают же такие дуры-алкоголички на свете? Нет, чтобы шубу с бриллиантами, да особнячком в придачу, так я вот что пожелала. Вверх идиотизма! Ну Эля, ай да умничка! - не, ну я понимаю, что все это мне просто снится, еще бы такой бардак только либо в бреду, либо во сне. Однозначно! - Да, а вот если бы это все на самом деле было, неужели я б так ступила с пьяна-то?
- Тааак, все понятно. Ты так и не поверила, ну что ж, будем убеждать по-другому.
И он подошел ко мне и в наглую ущипнул меня за руку. Прикиньте! Вот гад! Да так больно, я а ж взвизгнула, потирая калеченную руку.
- Прости, но так надо было. Теперь ты убедилась, что не спишь?
- С дуба рухнул! Какое убеждение, еще раз так сделаешь, и я не посмотрю что ты могучий джин. Так двину в глаз! Век помнить будешь.
Я смотрела на него волком, и уже было придумывала план страшной мести, как вдруг до моего сознания (а оно у меня в критические моменты таки присутствует!), что во сне совсем не чувствуешь боли. Это я знала очень хорошо. Мне часто снились дурные сны. К примеру, я бегу по лесу и меня ловит какая-то тварь, больше похожая на огромную крысу (только шерсть отсутствовала напрочь). Где я такое могла увидеть, в каком фильме ужасов? Непонятно! И эта мерзость кусает меня за ногу, чуть выше пятки, но боли никакой нет, только дикий страх, гонящий меня прочь от этой твари... Да и вообще много чего. Например, когда я, убегая от погони, падала с крыши невысокого здания... по идее это больно, падать на бок, а мне хоть бы хны, знай себе беги, пока ноги целы. Тут меня передернуло!
- Я что не сплю?
И как-то глупо уставилась на Альмира в ожидании, что он просто рассмеется и скажет, что все в порядке и он пошутил. Но взгляд его мне говорил о многом, только не о том, что я приспокойненько проснусь утром, с опохмела, в своей собственной квартире… И знаете, что меня сейчас, вдруг, начало волновать больше всего? Нееет, не угадали… А вот как это я, буду объяснять боксеру-качку наличие милой такой надписи на боку его обожаемой машины? Я ж, дура, под ней подписалась. А? Вот кто-нибудь может мне подсказать ответ, а то мой воспаленный мозг вообще отказывается сотрудничать с такой идиоткой, как я.
- К твоему сожалению нет.
- А к твоему?
- Что к моему? - не понял джин.
- Я спрашиваю, ты ничуть не огорчен, что я у тебя здесь появилась, занимаю твои квадратные метры?
- С чего вдруг, я в это лампе уже более девяти сот лет один нахожусь. Тут от скуки не только волком завоешь. Сам с собой начнешь разговаривать, а это знаете ли не очень хорошо для психики.
- Что совсем один? Нет, я имею в виду ни друзей, ни родных?
- Нет конечно, я ж здесь на посту. Работа такая.
- А ты говорил, что у тебя есть мама, ты ей клясться хотел?
- Ну, клясться это одно, а наличие таковой другое. Мама у меня действительно есть, но она не тут.
- А где? - не поняла его. - Тут, это вообще сколько комнат, не знаю, помещений или территорий, в общем?
- «Тут» – это лампа и территория неограниченна. Как я пожелаю столько и будет, хоть континент выстрою, но мне одному и нескольких помещений с садом хватает. Зачем много пространства, если ты один.
Альмир смотрел на пестрый ковер у нас под ногами, и я начинала понимать, как тут ему вообще живется. Это ж свихнутся так можно. У меня дома, мама с папой и брат на четыре года меня старше, подруги мои любимые, даже этот урод «парень» мой бывший и тот, БЫЛ. А тут! И столько печали на лице. Ну все, по-моему я сейчас расплачусь.