- Мне показалось, ты собираешься спрыгнуть со скалы, - начала оправдывать свое поведение я.
- Признаться честно у меня были такие мысли, - печально вздохнув, откровенно сказала она.
- Не нужно! Что могло случиться такого, ради чего ты пошла бы на этот страшный шаг?
- Многое в жизни может произойти. Я больше не могу выдерживать. Да простит мне мой любимый... Правда, больше не могу! Гибель моего сыночка, было последним испытанием. Мое сердце уже не может выдержать этого. Я уже, который день прихожу сюда и думаю о нем... Вспоминаю, какой он был... Как же мне его не хватает!..
Несчастная мамочка не могла сдерживать больше своих слез. Она сахлебывалась ими, пока я обнимала ее за плечи... О! Мне было очень жаль ее. Я бы тоже наверняка сошла с ума. Ведь она совсем молодая еще.
- Я сочувствую тебе! - и я это говорила, не для того, чтобы быть вежливой или заполнить паузу. Просто это действительно было так.
Мы просидели еще некоторое время, пока бушующий поток слез не иссяк, переходя в тоненькие струйки. Самилия, так звали девушку, немного пришла в себя. Успокоившись, хоть немного, спросила меня о том, что я вообще тут делаю. И кто, собственно, такая... Зачем на такие опасные скалы полезла? Как умудрилась найти выход за стену, ведь с этой стороны города нет ворот?
И только я хотела было раскрыть свой рот, дабы поведать столь увлекательную историю, как за моей спиной раздался негромкий шум падающих камней. Нет – это вовсе не был оползень или что-то в этом духе. Просто я увидела Альмира злого и встревоженного, буквально вцепившегося руками за камни. Это-то и привлекло наше с Самилией внимание. Оказывается, когда я поранилась, звезда, на моей груди засветилась ярким «пламенем», но я этого попросту не заметила, а это означало только одно. Со мной опять приключилась беда. А этого мой мальчик никак не мог допустить.
Он буквально сбежал с приема у старших джинов, дабы спасти мою бренную тушку. А я вот тут стою, такая вся целехонькая, и даже с девчонкой подружилась какой-то. Все думаю, убивать будет окончательно и бесповоротно. Знаю, нечего лезть, куда не просят. Хотя собственно, почему не просят? Вот спасла же от опрометчивого шага Самилию. Хоть и летать может, а все же упасть, если сильно надо, тоже труда не составило бы.
- Альмирчик, котик мой родненький, а что ты такой злой? Тебя кто обидел, так ты скажи, мы их все вместе в угол поставим? А я вообще не специально, чес-с слово!
И тут я поняла, точнее почувствовала, что моя новая знакомая начала оседать, в обмороке, на землю. Я еле ее удержала, чтоб она ненароком не ударилась.
- Эй! Альмир, ну что ты застыл, как вкопанный! Ей плохо... Скорей!
И он в мгновение ока оказался возле нас. Бережно, как самое ценное сокровище, взял ее на руки и сильно, но в то же время аккуратно обнял.
... Вот это поворот! Как это понимать? У меня возникло такое чувство, что я здесь лишняя. Меня опять обманули, и я не понимала – за что? Это явно была его любимая женщина. Просто другого не дано. С такой нежностью он на нее смотрел. Естественно, как еще можно обнимать того, кого потерял много лет назад, а теперь вновь повстречал… Только самую близкую своему сердцу девушку. Мне было больно... Честно скажу... Не ожидала... Я чуть не упала, когда попятилась назад, дабы уйти. Бежать, что бы никто не нашел. Никогда. Как будто ниточки оборвали внутри. Альмир поднял на меня глаза.
- Эля, ты куда? - он еле сдерживал свои эмоции и очень удивился тому, что я засобиралась уходить.
- Да так… пойду я. Пора мне. Не буду мешать.
И только я хотела было рвануть отсюда куда-нибудь, как меня остановила пришедшая в себя Самилия.
- Эля! Откуда…Ты… - она не могла нормально говорить от душивших ее слез. - Знаешь моего сына?
- Какого сына? - очумела я, действительно не поняв, причем здесь ее погибший ребенок.
- Моего… Альмира! Откуда ты его знаешь? Как такое возможно? Ведь я чувствовала, что связь материнская прервалась.
До меня понемногу стало доходить, о чем тут речь. Все! Мои эмоции взяли тайм-аут. Такого поворота событий я никак не ожидала... Мама!!! Сев возле них, чтоб чувствовать твердую почву под ногами я начала:
- Так... Я его уже больше полугода знаю. Жила у него в лампе, с некоторых пор.
Мать Альмира была в глубочайшей прострации от услышанного. Дело в том, что она почувствовала, что ее сын больше не связан с лампой. А это значит лишь одно, обрывание всех связей, в том числе и материнской. Следовательно, ее сына нет в живых.