Нолан сидел в низком кресле, поставив локти на колени и опершись головой на ладони. Крэл не видел его лица, но по голосу, по тому, с каким трудом Нолан произносил каждое слово, понимал - годы не ослабили боль.
- Никогда не забуду этот крик. Он ранил меня раз и на всю жизнь, - не поднимая головы, продолжал Нолан. - Это был крик отчаяния, предсмертной муки и вместе с тем радости. Словно познал человек что-то великое, недоступное. И страшно ему платить жизнью за открывшееся в самый последний миг, и торжествует ищущий человек, вдруг соприкоснувшись с чужим и прекрасным...
- Простите, Нолан, но я ничего не могу понять... Ведь вы... вы в это время были в Монтеррее?
- Да... Да, далеко от них... Может быть, не следовало покидать их? Если бы я находился тогда в аппаратной!
Последовала долгая пауза. Крэл понимал, как трудно Нолану, и не торопил его.
- В тот вечер они вели запись на акустической аппаратуре... Протоксенусы способны общаться между собой, и притом таким образом, что возникла надежда понять их. Решили делать записи. Работали приборы, регистрирующие колебания в самом широком диапазоне, в том числе и воспринимаемом человеком. Лента магнитофона зафиксировала многое... Даже музыку, доносившуюся из комнаты Ваматра. Когда он подходил к аппаратной, все еще продолжая играть, звуки скрипки, естественно, усилились. В это время Бичет сказал Эльде: "Отключите пульт. Скорее. Может случиться беда! Отключите". Сказал он это с трудом, голосом, изменившимся до неузнаваемости, но Эльда ответила: "Нет, нет! Я хочу еще. Это сильнее страха и это так прекрасно!" Бичет крикнул, настаивая на своем, однако, если судить по записям, сохранившимся в приборах, Эльда ничего не изменила в режиме испытания. Она не послушалась Бичета. Вероятно, он выломал металлическую панель, - на пленке зафиксирован треск, словно кто-то ломал приборы, - и бросился к вольеру. Ваматр увидел аппаратную в то время, когда Бичет ползком, как-то боком, словно притягиваемый к вольерам незримой силой, старался пробраться между протоксенусами и пультом Эльды...
- А Ваматр, - живо спросил Крэл.
- Ваматр... Комиссия ему поверила... Может быть, это и справедливо... Он говорил, что прежде всего бросился к Эльде. Она уже была мертва. Тогда он подбежал к Бичету. Бичет бился в судорогах и все же выдавил из себя: "Уничтожь их. Уничтожь! Никогда не..." И все. От чего предостерегал Бичет?.. Неизвестно.
Маленькие вагончики электропоезда добежали до конечной станции, освободились от пассажиров и ушли вниз, к фиордам.
Крэл медленно шел по платформе. Розовая полоска живого света в небе сменилась на зловеще медную, а вскоре исчезла и она. Сразу потемнело. Рваные куски серого, беспокойного тумана быстро спускались с гор, холодный ветер, словно решив догнать электропоезд, устремился в долину. Крэл едва успел добежать до стеклянного павильона у стоянки автобусов, как пошел дождь.
Здесь никого не было. Толстые рифленые стекла, освещенные яркой ртутной лампой, защищали от неуютного, мокрого вечера, и, пожалуй, в первый раз Крэлу очень не захотелось в Асперт. С надеждой он подумал, что, может быть, Нолан и не приедет... Нет, нет, встретиться надо. А зачем? Еще ничего не было решено, но уже возникло нечто, придавшее их встречам и отношениям характер той своеобразной интимности, которая возникает между сообщниками.
- Ой!
Крэл обернулся, чуть вздрогнув от этого звонкого "ой". В кепке, в комбинезоне под навесом появился не то хорошенький мальчик, не то не очень хорошенькая девушка.
- Вы меня испугались?
- Я ничего не боюсь.
- Вот как.
- Просто я не хочу больше мокнуть.
- А почему - "ой"?
- Думала, здесь никого нет.
Девушка сорвала кепку, лихо ударила ею о колено, выбивая воду, и Крэл увидел, что она, пожалуй, привлекательней, чем показалась в первый момент.
- Автобус скоро?
Крэл-посмотрел на часы.
- Должен быть через двенадцать минут. Вы тоже в Асперт?
- Нет, я в Рови.
- В Рови? Что там делать в такую погоду?
- Я там живу.
Она устало прислонялась к зеленоватой стеклянной стене. Только на миг ее глаза спрятались за темными прямыми ресницами, а потом, круглые, с большими черными зрачками, смело посмотрели на Крэла.
- А вы на прогулку, в горы? - В ее вопросе Крэл уловил насмешку.
- Просто хочется отдохнуть после целой недели...
- ...Тяжкого труда, - добавила она с иронией и оценивающе прощупала взглядом Крэла. Его одежду, лицо, руки.
Крэл улыбнулся. Она не ответила улыбкой, но разговор у них начался. Непринужденный, ни о чем и обо всем. Держалась она с достоинством и очень просто. В отрывистых фразах, произносимых ею неспешно, чуть хрипловатым голосом, содержалось неожиданно много. Казалось, слова ее имеют потаенный смысл и заложен в них намек на нечто большее, чем они обозначали.
Это уже становилось занятным. Крэл терпеть не мог пустой болтовни и обычно сразу же замыкался в себе, едва уловив желание какой-нибудь новой знакомой заинтересовать собой, а тем более увлечь. С ней все получалось по-иному. О себе она говорила бесхитростно, откровенно. И откровенность эта представлялась естественной, ненавязчивой. В несколько минут Крэл узнал обо всей ее жизни. Ничем не примечательной и почему-то интригующей. Но чем? Все заурядно: работа на канатной фабрике, ежедневно долгий путь в Рови - в столице квартиры дороги, - ужин, и сон, рано поутру снова на фабрику, потом опять в поселок, притаившийся у самых гор.
- И вам не скучно там, в Рови?
- Некогда скучать... Ну а по воскресеньям ездим в Шорон. Вы не бывали в этом городке? В Шороне дансинг, кафе, кино.
Крэл протянул ей пачку "Ружи".
- Не курю.
- Теперь это редкость.
- Для кого?
Крэл промолчал.
- Для девушек, с которыми встречаетесь вы?
- Я... я не встречаюсь.
Она снова быстро, едва уловимо оглядела Крэла и впервые улыбнулась.
- Ну, для тех, кто живет там, в столице...
Крэл посмотрел ей в глаза. Она не отвела взгляда, и он вдруг почувствовал, что непременно захочет снова встретиться с ней. Он поспешил заговорить и уже не замечал, что сам болтает о пустяках, что изменились у него интонации, что он старается привлечь ее, заинтересовать собой и уже пытается выведать о чем-то личном, сокровенном.
- А в дансинге?.. Там... там весело бывает?
- По-разному. Чаще - не очень.
- Интересные встречи?
- Нет.
- Почему?
- А зачем?
- Вы любите одиночество?
- Привыкла...
Крэл подошел ближе к ней. Совсем близко. Стоял лицо к лицу и смотрел на волосы. Слегка волнистые, не причесанные модно, да еще примятые кепкой, они искрились капельками дождя. Он снял эти капельки, чтобы почувствовать их колючую влагу на ладони, вдруг ставшей сухой и горячей. А она не отпрянула, не испугалась этой неожиданной ласки, но и не приблизилась к нему...
- А на фабрике, там, - Крэл запнулся, - там трудно?
- Не всегда. Там весело.
- Много друзей?
- Нет, не много.
Крэл задумался.
- Вам нравится ваша работа?
- Эта - нет. Вот если бы что-то новое. Постоянно, каждый день новое!.. Так бывает?
- Бывает, но...
- Понимаю - надо учиться.
- Угу.
- Вот и автобус. А ваш на Асперт будет через пять минут.
- Подождите, я хотел...
- Не могу - это последний на Рови.
- Как "бас зовут?
- Инса...
Два красных огонька еще виднелись в пасмурной дали, когда подошел автобус на Асперт. Ветер внезапно стих, а дождь все шел и шел. Уже не сильный. Спокойно и тоскливо протягивались его тонкие струйки, равномерно заштриховывая все вокруг. Автобус взбирался по серпантине, выхватывая мощными фарами куски трудной, мокрой дороги. Станция уходила вниз. Где-то там, тоже внизу, жил маленький поселок Рови. Туда автобус увез Инсу. Инса, Инса. Имя красивое... Через несколько минут она приедет, войдет в свою комнатушку, разденется... Почему она не оставляет комбинезон на фабрике?.. Расчешет волосы, смятые кепкой... Хорошо было снять с них искринки, ощутить на миг эту нечаянную близость... Что она делает вечерами? Впрочем, времени у нее мало... Простой ужин, и в постель... Завтра воскресенье. На фабрику ей не надо. Поездка в Шорон. Дансинг. С кем она проведет воскресенье?.. Глупо получается, вот не видел ее, не знал, а теперь... На кого она похожа? Что-то очень знакомое в ее мальчишески дерзких и по-девичьи милых чертах...