Однажды Крэл засиделся в лаборатории дольше обычного и чуть не пропустил час, когда можно было встретиться с Инсой, пойти по любимой тропинке, выйти к обрыву, с которого открывался вид на всю долину Холпа. Он стал поспешно собирать бумаги, и в эту минуту зазвонил телефон.
Хук приглашал к себе.
"Ну вот и пришло время решать, с кем я, - закрывая сейф, подумал Крэл. Инса, не дождавшись у ворот, наверно, сама придет к обрыву... Только бы успеть, застать ее там..."
В кабинете Хука сидел Ваматр.
Крэл не готов был к разговору о своем участии в работах лаборатории, но Хук, оказывается, и не намеревался затрагивать эту тему.
- Нам известна, Крэл, настороженность, с какой вы подходите к самому факту появления новой формы протоксенусов, и мы с уважением относимся к вашей точке зрения. Мы и сами, разумеется, понимаем, сколь серьезна стоящая перед нами проблема. Не так ли, доктор?
Ваматр сидел в низком кресле, зажав между колен ладони, сидел сумрачный, видимо, злой. Он кивнул, не произнеся ни слова, а Хук продолжал с подъемом:
- Еще не пришло время открыть секрет, и пока всю ответственность нам приходится брать на себя. Огромна и нерушима должна быть вера в человека, чтобы идти на риск и пробуждать силы, заложенные в протоксенусах! Невольно задумываешься - имеет ли право один человек или даже какая-то группа людей решать эту грандиозную проблему. Но кто-то решать должен, понимаете, Крэл, должен. Кто? Несомненно, люди одаренные, гуманные, беспристрастные. Чистые духом и сильные разумом.
"Куда это он, - мучительно думал Крэл, - куда он клонит?"
- Чем серьезнее проблема, Крэл, тем осторожнее надо подходить к вопросу о привлечении людей, способных принять участие в ее решении. Рассмотрим крайний случай - широкая гласность! Вы представляете, какой бы переполох могло вызвать подробное сообщение о происходящем сейчас в башне! Помните наш разговор на площади Палем? Я тогда говорил о необходимости скрывать наши разработки, держать их в секрете, и вы, не сомневаюсь в этом, из чистых, добропорядочных побуждений не соглашались со мной. Да обнародуй мы сейчас, каких зверюшек растим, туго бы пришлось и нам и... зверюшкам. А решение принимать надо. Никуда не денешься. Рано или поздно необходимо решать судьбу и человечества и чужого разума... Как ваше мнение, Крэл, не пора ли увеличить число людей, способных решать Проблему?
- Пора.
- Я так и думал, Крэл, уверен был в вашей поддержке.
- После того, как прочли мое объявление в газетах?
Хук скрыл лицо в облаке сигарного дыма и, уклонясь от ответа, продолжал:
- Альберт Нолан не откликнулся на ваш призыв.
- Да. Меня это крайне огорчило. Значит, вы думаете о ком-то другом? Кто же это должен быть, по-вашему? Арнольдс?
- О, до этого еще далеко. Пока. Потом все великие мира сего так или иначе, волей-неволей подключатся к этой, не побоюсь сказать, общечеловеческой проблеме. Нет, я и в самом деле подразумевал Нолана. Он не отозвался, но это не беда. Гора не хочет идти к Магомету, пусть Магомет пойдет к горе. Да, Крэл, настало время. Серьезное время... Понимаете, у нас есть сведения, совершенно достоверные, разумеется, что у Нолана интенсивно ведутся работы по Созданию портативного генератора, который способен влиять на протоксенусов, сможет подавить их деятельность и, если потребуется, уничтожить.
- Вот как!
- Крэл, Альберт Нолан должен быть с нами, а не против нас!
- Это было бы хорошо, конечно.
- Крэл, вы его любимый ученик и вы... Вы должны вернуться к нему.
- Зачем?
- Убедить его.
- А если он не согласится? - спросил Крэл, уже догадываясь, чего хочет Хук.
- Ну что ж поделать, если и не согласится, ваша миссия не будет бесцельной. Вы... разузнаете, что конкретно у них там творится, и... помешаете им вести наступление.
Крэл встал.
- Подлостей я не делал. Никогда. И никогда не пойду на подлость, отрезал Крэл и направился к двери.
Ваматр, так и не произнесший ни слова, подбежал к Крэлу и пожал, впервые пожал ему руку.
Они вышли от Хука вместе, и Хук подумал о Ваматре: "Вот всегда он так. Неожиданным образом умеет показать свое дьявольское благородство, а я остаюсь оплеванным".
Крэл шел по лесу торопливо, большими глотками захватывая воздух, настоенный на прогретой за день сосне. В сумерках он плохо различал тропинку. Обычно они с Инсой ходили по ней медленно, прогуливаясь, а сейчас он спешил и часто спотыкался о корни, скользил по сухим иглам. Немного легче стало идти, когда могучие сосны уступили место молодняку. Здесь, в правильных рядах посадки, было светлее, и, добравшись до просеки, он побежал к обрыву.
На облюбованном ими месте Инсы не было.
Начал накрапывать дождь... Отдохнуть от бега, и надо возвращаться в Холп... Крэл пошел по краю обрыва медленно, то и дело останавливаясь и сталкивая ногой пласт дерна. Если наступить на самый край, сильно нажать ногой - можно свалиться в пропасть: кусок укрепленного травой песка отрывается и летит вниз, в черноту... Так он дошел до трех сосен. Огромных и уже обреченных: половина корней, обнаженных, высохших, висела над обрывом.
- Я очень ждала, Крэл.
Между двумя самыми большими корнями, как в удобном гнездышке, сидела Инса. Крэл сел рядом, прижался к ней, и сразу стало хорошо, как бывает только с ней.
- До сих пор разговаривали у Хука?
- Угу.
- Решили, что делать дальше?
- Я уезжаю, Инса.
- В кратер?
- Нет. Совсем.
- А я?
Инса вскочила. Он тоже быстро поднялся и протянул к ней руки.
- Я очень люблю тебя, Инса!
- Не надо "очень". Когда человека любят, он становится хорошим, а когда его слишком любят, он может испортиться.
- Не шути, Инса. Это серьезно и... навсегда.
Инса пошла по краю обрыва. Теперь она сталкивала кусочки дерна, и дерн, прошуршав до крутому склону, утихал внизу.
- Я не могу без тебя, Крэл.
- Уедем вместе.
- Я не могу без Холпа, без Ваматра... Зачем мы ушли из-под сосен? Дождик усиливается.
- Он ласковый.
- И мокрый... Будет гроза.
- Да, будет.
Они вернулись к соснам и сели, держась за руки. Крэл рассказал о предложении Хука шпионить у Нолана.
- Да как он смел предложить такое. Тебе предложить!
- Хук есть Хук, Инса.
- Что же мы будем делать?
- Коротать эту ночь здесь.
- Она самая короткая в году, Крэл.
- Жаль, - Крэл обнял Инсу, и она прильнула к нему. Доверчивая, впервые совсем не колючая.
- Отвратительно...
- Ты о чем?!
- О подлости.
- Не надо сейчас.
Но Инса, не отстраняясь от него, продолжала шептать:
- Даже по отношению к Нолану нельзя допускать такой подлости.
- Ты сказала - даже по отношению к Нолану?
- Ты все еще боготворишь его...
Крэл промолчал.
- ...А он шпионит за нами. - Инса ждала, что ответит Крэл, и, не дождавшись, спросила: - Где ампулы, которые он вручил тебе?.. Там, на лесной дороге, ведущей в Холп? Помнишь?
Крэлу стало жарко - он ни разу не вспомнил об ампулах и не знал, где они.
- Одну мы исследовали, - продолжала Инса спокойно, - собака сдохла сразу.
- Инса! - вскочил Крэл.
- Ой, какой ты несносный. Было так уютно. - Она встала, потягиваясь, закинула руки за голову и, прислонясь к стволу, смотрела вдаль, на восток. Там уже появилась топазовая полоска зари, но над ней все еще чернели тучи. Левее они сливались с чернотой земли, и только когда вспыхивали зарницы, частые, далекие и не страшные, было понятно, где тучи, где земля.
- Неужели ты думаешь, что я соврала? Все еще недоверчив, насторожен...
Крэл не ответил, думая о Нолане. Что же он замышлял? Отнять жизнь, давая ампулы, настроить против Инсы, предупреждая об амулете? Все путалось в голове, и даже слова Инсы доходили до сознания не сразу.