Она скрестила руки и выпрямила спину. Рефлекторно и практически неосознанно.
– Юра значит.
– Поезд.
– Грубый и наглый.
Парень хотел бы улыбнуться, но лишь неуверенно кивнул.
– Ты ехала из дома или из гостей?
– Из дома.
– А я… Я с работы.
Работа. А как погода? Как пройти в библиотеку? Ради этого он знакомился, подходил? Занятно. Таня стучала тонкими пальцами по ручкам кресла. Нетерпеливо. Глупость. Огромная глупость крутить жёсткие колёса кресла без перчаток круглый год, и вечно затирать потом мозоли на ладонях. Когда же Лёша купит нормальное кресло? Очень глупо опускать голову и что-то бубнить себе под нос.
– И где твой дом?
Это обычно раздражает людей, когда на тебя не обращают внимания. Должно работать и Таня уже считала секунды до того, как её оставят в покое.
– Вообще я из Екатеринбурга. А ты в Москве…
– Живу. Гуляю. Учусь. Почему бы тебе не поехать домой, Юра из поезда? Наверное, там теплее, чем на улице.
Таня щёлкнула пару раз пальцами, чтобы согреться. Раз, два. Её научили раздражительно говорить с людьми ради безопасности. Так спокойней. Но дураки слов не понимают.
Парень весело усмехнулся, запихивая поглубже в рюкзак торчащие конверты с документами.
– Дома-то теплее, но работу ведь никто не отменял. К тому же дома четыре стены и…
Таня нетерпеливо перебила
– И так, дорогу мы перешли. И мне сейчас налево, а тебе направо к станции метро.
Неловкость. Свалилась на голову. Не та, совсем не та пассажирка из экспресса. В моменты разговора становится незнакомой. Грубо энергичной, по-преподавательски сложной. Будто в секунду встаёт со своего кресла и, приподняв подбородок, гордо сыплет ответами. Колкими. С виду хрупкая, она оказывается главней и уже нет в чертах той стеснительной Тани из поезда "Питер-Москва". Всё. Интригующе холодная.
Быстро достав телефон, Юра приготовился записывать её номер. Но след девушки уже простыл.
Не простила. Нет, точно не простила выходку в поезде. Смылась, как и хотела: побыстрее, оставив вместо себя колёса машин, грязную дорогу и шумных людей. Скрылась.
Чёрт.
Провал.
Юра пересёк квадрат перед Большим театром несколько раз. Вправо, влево. Её же так сложно не заметить. Но Тани нигде не было. Перед большими зелёными глазами осталась только секундная девичья улыбка и холодный голос. Как у подростка с ярко выраженным максимализмом и тоном аристократки. Уехала. Слишком быстро.
Глава 2
– Ты не устаёшь так долго гулять? – Лёша сидел на шпагате в гостиной и разминал спину, смотря прямо перед собой. В ту же точку, за которой наблюдала Таня.
Она сидела в кресле за его спиной и тянулась к мускулистым крепким плечам. Находясь в роли милой возлюбленной, разминала мышцы танцора по очереди. Как можно сильнее.
Так, как требовал Лёша.
– Тань, не ленись, пожалуйста. Сильнее дави.
Вздохнув и закрыв глаза, она устало опускала ладони через каждые десять секунд на лопатки и давила на твёрдые мышцы. Чаще всего мимо. И только когда парень нетерпеливо ёрзал, Таня приходила в себя. Её полусонный, слишком томный взгляд опускался по коже танцора вниз, на идеальный прогиб. Туда, где заканчивалась линия талии и начиналась упругая полоска белья. Прижать бы его к себе, опять уснуть как две недели назад вместе. Только руки девушки всё никак не дотянуться до заветной черты.
Лёша опять поёрзал на коврике и потянулся вперёд. Подальше от неловких рук.
– Ладно. Хватит. И всё же, ответишь на мой вопрос?
Вопросы? Что? Наклонив голову на бок, девушка с малой дозой внимания стала наблюдать за каждым движением своего танцора. Садится в шпагат. Тянется в стороны. Как же он хорош. Снова создаёт искусный изгиб от самых пяток до пальцев на руках. Его ягодицы в коротких шортах не двигаются. Твёрдые. Округлые. И как только Алексей подходит к балетному станку сделать плие, эти шорты исчезают где-то в районе талии.
Она мучительно вздохнула и взяла с дивана книгу. С такой задницей и не танцевать было бы огромным грехом. С идеально выточенными изгибами рук и бёдер только на сцену. Крепкие плечи блондина не смеют лишний раз приподняться выше положенного и веки томно опускаются вниз, чтобы следить за положением локтей. На этом всё, перечень идеального заканчивается. Лёша разминает пальцы ног, готовясь сделать контрольный элемент. Таня знает – сделает неправильно. Маленький градус взмаха руками, стопа в отвратительном положении и грудные мышцы пляшут как у куклы на верёвочке. Смазанно. Без гармонии. Он наклоняется вперёд и гнётся… Нет, боже, он опять это сделал неправильно.