Выбрать главу

Вышла из комнаты, а мне навстречу скелет служанка стучала зубами, и злобненько так махала вилкой.

— Еще одна, мне пауков вполне себе было достаточно, а тут мечта некроманта прибыла.

— Клац, клац, клац. Вот такой ответ я получила на свое утверждение.

— Все понятно, надо отступать или заклинание читать.

Быстро открыв книгу, я начала листать ее и искать путь мира и согласия, чтобы мы разошлись со скелетом в разные стороны.

— О, нашла, так сейчас прочитаем:

«Был скелет, и нет скелета,

Вилку вырони сейчас,

А потом иди ты дальше,

Клацай зубками в матрас?»

— Книга заклинаний так издевается надо мной.

Посмотрев, на скелет, та стояла рядом, и понимающе меня костлявой рукой похлопала по плечу.

— Слушай костлявая подруга, я ведьма, а меня так кинула книга.

В ответ был легкий кивок, и вилки в ее руках уже не было.

Ну, вообще ок, кажется я еще и почти некромантка.

— Эм, Скелехильдочка, ты не могла бы мне показать место спячки моего визави.

Скелехильдочке такое имя понравилось, и она аж, засияла, насколько это было возможно, и пошла вперед, махая мне рукой следовать за ней.

Вокруг было мрачно, на стенах и в углах было много паутины и пыли, все предметы мебели были старые, но пока еще держались, и выполняли свою роль хоть как-то скрасить обстановку ранее жилого замка-дворца.

Скелехильда и я шли около пяти минут, пока мне проход не перекрыла уже знакомая завеса паутины.

Она указала на штору из паутины, а я достала книгу, и начала листать ее, ага — вот заклинание на устранение всех «гадов».

— Начнем-с:

«Паутина, пауки,

Обнаглели вы козлы,

А ну давай сюда идите,

Штору эту отворите и внутрь Элечку впустите».

— Эта книга серьезно издевается, теперь-то мне понятно, с меня ведьма, так же, как и некромантка.

С двух углов наверху показались сияющие затравленные глазки, а штора начала ходить ходуном.

— Смотри брат, вернулась злыдня. Сказал лохматый в правом углу.

— Да, пусть идет куда хочет. Сказал лохматуля в левом углу.

— Но брат, она же не просто гуляет, а постоянно нашего господина будить пытается.

— Да, ну ее, все равно не сможет, слишком она слабая, пусть помечтает о принце на белом коне, когда-нибудь оставит попытки его расколдовать.

— Так он заколдован! Обрадовалась я, а книга приветливо засветилась.

Паучки затравленно смотрели на меня, но подползать не стали, видно мой прошлый приход их слегка напугал, и они оценили великолепный феромон Диклофоса.

Скелехильда махнула на двух хулиганов и пригрозила пальцем, мол, чтобы меня не трогали.

— Смотри Скелеточка туда же, хочет помочь этой разбудить господина. Сказал правый паук.

— Брат, а ведь хорошо же, что, если она сможет его разбудить. Сказал левый лохм.

Правый обреченно и злобно на меня посмотрел, и начал отодвигать штору, а я решила пойти вперед, пока они не передумали, но правый лохмач заметил книгу в моей руке.

— Эля, а что эта за книга?

— А, книга моей бабушки.

— Кто твоя бабушка?

— Ветрова Катерина Генриховна, ведьма.

Послышался грохот, и оба паука уже через секунду блестели глазками и с нескрываемым обожанием смотрели на меня с чеширскими лыбами, отодвигая шторку.

Подозрительное дружелюбие, что-то здесь явно не так, бабушку то они знают, а моя ба очень хорошо знакома с моим златовласом, интуиция так и кричала, что это правда.

— Скелехильда, а ты знаешь мою бабушку?

В ответ мне отрицательно покачали головой, и больше ничего не говорив, она указала мне на знакомую дверь в тронный зал, поклонившись, ушла к темноте коридоров.

Я решила долго не ждать и открыла дверь, ничего нового в тронном зале не увидела, когда посмотрела на трон, то застыла на месте.

Мой златовласый принц сидел в другой позе, но все равно спал, хотя чего удивляться, все во сне ворочаются.

Я медленно подошла к нему и дотронулась до его руки, хм, рука заметно потеплела по сравнению с прошлыми разами. Меча в руках парня не было, а щит валялся в стороне, как будто кто-то его передвинул.

— Хм, может он время от времени просыпается? Задала вопрос сама себе.

Вокруг блестели в паутине сокровища, рваные шторы развивались на ветру, бледный луч луны сквозь серые тучи падал на мрачную мраморную плитку, которая и привлекла мое внимание.

Я подошла к ней и, смахнув пыль какой-то тряпкой, попавшейся мне под руку начала смотреть на нее.

— Старые письмена, еще бы понять, что написано.