Вышла из комнаты, а мне навстречу скелет служанка стучала зубами, и злобненько так махала вилкой.
— Еще одна, мне пауков вполне себе было достаточно, а тут мечта некроманта прибыла.
— Клац, клац, клац. Вот такой ответ я получила на свое утверждение.
— Все понятно, надо отступать или заклинание читать.
Быстро открыв книгу, я начала листать ее и искать путь мира и согласия, чтобы мы разошлись со скелетом в разные стороны.
— О, нашла, так сейчас прочитаем:
«Был скелет, и нет скелета,
Вилку вырони сейчас,
А потом иди ты дальше,
Клацай зубками в матрас?»
— Книга заклинаний так издевается надо мной.
Посмотрев, на скелет, та стояла рядом, и понимающе меня костлявой рукой похлопала по плечу.
— Слушай костлявая подруга, я ведьма, а меня так кинула книга.
В ответ был легкий кивок, и вилки в ее руках уже не было.
Ну, вообще ок, кажется я еще и почти некромантка.
— Эм, Скелехильдочка, ты не могла бы мне показать место спячки моего визави.
Скелехильдочке такое имя понравилось, и она аж, засияла, насколько это было возможно, и пошла вперед, махая мне рукой следовать за ней.
Вокруг было мрачно, на стенах и в углах было много паутины и пыли, все предметы мебели были старые, но пока еще держались, и выполняли свою роль хоть как-то скрасить обстановку ранее жилого замка-дворца.
Скелехильда и я шли около пяти минут, пока мне проход не перекрыла уже знакомая завеса паутины.
Она указала на штору из паутины, а я достала книгу, и начала листать ее, ага — вот заклинание на устранение всех «гадов».
— Начнем-с:
«Паутина, пауки,
Обнаглели вы козлы,
А ну давай сюда идите,
Штору эту отворите и внутрь Элечку впустите».
— Эта книга серьезно издевается, теперь-то мне понятно, с меня ведьма, так же, как и некромантка.
С двух углов наверху показались сияющие затравленные глазки, а штора начала ходить ходуном.
— Смотри брат, вернулась злыдня. Сказал лохматый в правом углу.
— Да, пусть идет куда хочет. Сказал лохматуля в левом углу.
— Но брат, она же не просто гуляет, а постоянно нашего господина будить пытается.
— Да, ну ее, все равно не сможет, слишком она слабая, пусть помечтает о принце на белом коне, когда-нибудь оставит попытки его расколдовать.
— Так он заколдован! Обрадовалась я, а книга приветливо засветилась.
Паучки затравленно смотрели на меня, но подползать не стали, видно мой прошлый приход их слегка напугал, и они оценили великолепный феромон Диклофоса.
Скелехильда махнула на двух хулиганов и пригрозила пальцем, мол, чтобы меня не трогали.
— Смотри Скелеточка туда же, хочет помочь этой разбудить господина. Сказал правый паук.
— Брат, а ведь хорошо же, что, если она сможет его разбудить. Сказал левый лохм.
Правый обреченно и злобно на меня посмотрел, и начал отодвигать штору, а я решила пойти вперед, пока они не передумали, но правый лохмач заметил книгу в моей руке.
— Эля, а что эта за книга?
— А, книга моей бабушки.
— Кто твоя бабушка?
— Ветрова Катерина Генриховна, ведьма.
Послышался грохот, и оба паука уже через секунду блестели глазками и с нескрываемым обожанием смотрели на меня с чеширскими лыбами, отодвигая шторку.
Подозрительное дружелюбие, что-то здесь явно не так, бабушку то они знают, а моя ба очень хорошо знакома с моим златовласом, интуиция так и кричала, что это правда.
— Скелехильда, а ты знаешь мою бабушку?
В ответ мне отрицательно покачали головой, и больше ничего не говорив, она указала мне на знакомую дверь в тронный зал, поклонившись, ушла к темноте коридоров.
Я решила долго не ждать и открыла дверь, ничего нового в тронном зале не увидела, когда посмотрела на трон, то застыла на месте.
Мой златовласый принц сидел в другой позе, но все равно спал, хотя чего удивляться, все во сне ворочаются.
Я медленно подошла к нему и дотронулась до его руки, хм, рука заметно потеплела по сравнению с прошлыми разами. Меча в руках парня не было, а щит валялся в стороне, как будто кто-то его передвинул.
— Хм, может он время от времени просыпается? Задала вопрос сама себе.
Вокруг блестели в паутине сокровища, рваные шторы развивались на ветру, бледный луч луны сквозь серые тучи падал на мрачную мраморную плитку, которая и привлекла мое внимание.
Я подошла к ней и, смахнув пыль какой-то тряпкой, попавшейся мне под руку начала смотреть на нее.
— Старые письмена, еще бы понять, что написано.