- Может потому что это правда?
- Может, но думаю стопроцентная брехня.
- Думайте, только не слишком много, ибо много думать-вредно.
Встаю с барного стула и подхожу к девчонке.
- Слушай, мне надоело. Моя задница выдерживает только час. Пойдем пить кофе.
- Сочувствую вашей попе, но так мы будем долго рисовать.
- А ты разве не этого добиваешься? Приходить ко мне чаще, смотреть на меня, дома пускать слюни в подушку? - наклоняюсь как можно ближе к девчонке и шепчу на ухо. - А по ночам представлять меня обнаженным, целующим тебя, заливающим тебе в уши всякую лабуду, ммм...?
Маша закрыла глаза и как будто зависла. Отстраняюсь от нее, смотрю секунд пять и начинаю щелкать пальцами.
- Я пыталась понять, подходит ли вам такой запах туалетной воды. Кажется, нотки бергамота и жасмина.
- И?
- Вам не подходит. Терпеть не могу жасмин, - секунда на осознание сказанного и я хлопаю в ладоши.
- Браво. Ты неподражаема.
- По поводу всего остального. В подушку я пускаю слюни только потому что я сплю на животе с открытым ртом. Знаю, что женщины с открытым ртом выглядят как умалишенные, но во сне я не могу себя контролировать. Что касается мечты видеть вас обнаженным-тоже мимо. Вы меня не привлекаете сексуально.
- Слушай, а ты осознаешь, что за три дня нашего знакомства ты меня несколько раз опустила ниже плинтуса?
- Я не специально.
- Ладно, свое несовершенное тело я тебе еще прощу, но не возбуждаю сексуально? Знаешь, ну тут я просто обязан доказать обратное.
- Да? Начинайте. В нужный момент я вас остановлю.
- Отлично, подойди ко мне, - вот тут Маша долго не думает. Подходит прямиком ко мне и ждет. Вот только дурак не заметит ее намечающуюся улыбку.
- А теперь накрой мою руку своей ладошкой. Не бойся, начнем с этого.
- Просто накрыть вашу ладонь своей?
- Да.
- Странно это как-то.
- Давай накрывай, потом объясню. Все начинается с тактильного контакта.
Маша берет свою ладонь и накрывает ей мою руку.
- А теперь чуть погладь ее.
- Я думала это вы меня будете гладить.
- Ты говорила, что думать много вредно. Гладь.
Маша начинает гладить мою руку, еле скрывая улыбку.
- Чувствуешь?
- У вас кожа чуть шершавая, крем могу дать, у меня в сумочке с собой есть.
- А что еще чувствуешь?- еле-еле скрываю раздражение на эту нахалку.
- Ну, ладонь как ладонь, волосатая чуть-чуть.
- О, Боги. А что еще?
- Саму руку.
- А вот так,- наклоняюсь к ней ближе и веду носом по щеке. – Чувствуешь?
- Определенно, что-то есть.
- А теперь убирай свою ладошку и смотри, - Маша медленно убирает свою руку, открывая мою ладонь.
- Видишь, Машуня, это фига. Большая и совсем не волосатая фига. Если по-простому, шиш тебе, Машенька. И фига - это не инжир. Так вот шиш тебе, Машутка, а не сексуальное возбуждение, у тебя же на лбу было написано, что именно этого ты и хотела. Взрослого дядю не проведешь. А теперь, моя дорогая, искушенная в любовных утехах мадам, пойдем пить кофе.
- А сегодня вы не оденетесь?
- А зачем? Я же тебя «сексуально не возбуждаю».
- Это неприлично.
- Неприлично испражняться посреди улицы, а это красивое несовершенное тело, ходящее по своему дому. Ладно, Машенька, не печалься. Хочешь я подберу тебе парня номер семь?
- Мне кажется у вас дурной вкус, Александр, я сама справлюсь.
- Как знаешь.
- Вам крем для рук дать?
- Мне вечером Катюша намажет руки специальным маслом, сделает массаж пальчиков и не только.
- Давайте кофе.
Сегодня явно не мой день. В висках безумно давит, слабость по всему телу, а еще этот маловолосатый Геракл опустил меня со своей фигой хуже не куда. Гад! Ну ничего, и на моей улице будет праздник. Отпиваю глоток кофе и понимаю, что дико хочу спать. У меня явно какое-то ненормальное состояние.
- Чего конфеты не ешь?
- Они у вас невкусные и есть не хочется.
- Не грусти. Хочешь дам себя потрогать.
- Иногда мне кажется, что вам семнадцать лет.
- А ты знаешь, иногда и мне так кажется. Мужики вообще взрослеют хуже, чем женщины. Ну ладно, чего ты такая поникшая, подумаешь секс обломал, ты же у нас опытная девушка, быстро найдешь себе кого-нибудь.
- Отвезите меня, пожалуйста, домой. Мне что-то нехорошо. Правда, я не вру, - Саша тут же встает со стула и прикладывает руку к моему лбу.
- А чего молчала? Лоб же горячий.
- Я не знала, я никогда не болею.
- Ладно, сиди, я пока оденусь.
Саша уходит в спальню, а я иду в гостиную прикрывать картину. Все опять совсем не так, как я планировала. Интересно, а как я выгляжу со стороны? Неужели настолько нежеланной дурой?