Аттана я видела несколько раз мельком. Он ещё хромал, но двигался бодрее. В дом потянулись первые посетители, стремящиеся засвидетельствовать ему своё почтение.
— Вот твоё настоящее место! А ещё благородную из себя изображаешь, — услышала я. Подняв голову, увидела стоящую надо мной Филисию, не скрывающую злорадства.
— Не тебе судить. Изображаешь же ты из себя хозяйку дома, когда являешься всего лишь служанкой, — не осталась в долгу я.
— Ах, ты! — замахнулась она на меня.
— Филисия, займись делом! — в коридоре появилась Агата. Я же замерла на месте. Мой взгляд прикипел к руке девушки — рукав платья приподнялся, и на её запястье я увидела золотой браслет. Мой браслет! Я сама его себе купила с первой удачной сделки, а теперь эта гадина нацепила его на себя. Не стоило труда догадаться, кто ей его подарил и за какие заслуги.
В раздражении та опустила руку, но не смогла просто уйти — пнула ведро, разливая воду.
Агата дождалась, когда та уйдёт и, одарив меня внимательным взглядом, величаво удалилась. Я же чувствовала себя Золушкой в доме злобной мачехи, собирая разлитую воду.
Мой браслет на руке этой лахудры стал последней каплей, переполнившей моё терпение. Наверное, именно поэтому я не сдержалась, когда на меня обратил внимание сам аттан.
Меня отправили отнести помои на скотный двор и, пригибаясь под тяжестью вёдер, я не смотрела по сторонам.
— Ты! — неожиданно услышала я и, подняв глаза, увидела хозяина дома. Не знаю, что он делал в этой части двора и как здесь оказался, но я была настолько измучена работой, что бросила на него безразличный взгляд. — Постой. Ты уже родила? Почему тебе дают тяжёлую работу? Где ребёнок?
— Я не была беременна, — ответила ему и собиралась идти дальше, как следующие слова заставили меня буквально вздрогнуть.
— Не ври мне! — неожиданно зло рыкнул он. — Что ты с ним сделала? Убила?
— Да как вы смеете обвинять меня в этом?! — взорвалась я, грохнув вёдра об землю. Помои расплескались, и он отступил, чуть покачнувшись при этом, чтобы не испачкаться, а потом в неком шоке посмотрел на меня. В гневе смело встретив его взгляд, ядовито произнесла: — Я была полная, потому что недавно родила, а не потому, что была беременна. Чувствуете разницу?
Аттан смотрел на меня так, как будто я обзавелась второй головой, но меня достали, особенно этот высокомерный придурок. Глупо? Может быть. А что я теряла? Хуже, чем есть, не будет, и я продолжила:
— Рабский труд с утра до ночи быстро помог прийти в форму. Опережая ваш вопрос — родила я до того, как попала в рабство, но если вы такой рачительный хозяин, то лучше бы обратили внимание на своего управляющего — он вор!
— Несколько смелое заявление… от рабыни, — начал приходить в себя аттан, в глазах его появился опасный блеск.
— Обоснованное! Он украл мои украшения и, мало того, имел наглость подарить своей подстилке. Хотя, о чём это я… Это не стоит вашего высочайшего внимания, — с презрением произнесла я и, подхватив вёдра, пошла себе дальше.
— Стоять! — рявкнул он. Да, таким окриком и коня на скаку остановить можно, столько властности в голосе было, но не взбешённую женщину, доведённую до предела.
— Да не пошли бы вы, — оглянулась на него я.
— Куда? — завис он.
— Куда шли.
Аттан Корнуилса, приближённый самого императора, кавалер Ордена Славы и Первый советник Ингурской империи почувствовал, как земля уходит из-под его ног. Его… Его!!! В его собственном поместье посмела послать его же рабыня. Да даже злейшие враги не позволяли себе неуважения к его персоне, прекрасно зная, что он смертельно опасен и не прощает оскорблений.
Он был настолько потрясён вопиющим поведением рабыни, что оказался способен лишь наблюдать, как та удаляется с безупречно прямой спиной, как будто королева, закончившая аудиенцию. Она и не думала останавливаться, а бежать за нахалкой он посчитал ниже своего достоинства, которое и так бесцеремонно попрали. Он был в бешенстве, и знал, кто падёт первой жертвой. Резко развернувшись, направился к дому. Если она не соврала…
Приказав прислать к нему управляющего, он прошёл к себе в кабинет и с осторожностью опустился в массивное кресло. Ногу свело от боли, и он вытянул её вперёд.
Ему не нравилось, когда происходило что-то непонятное, а с этой рабыней явно было что-то не так. Он узнал её совершенно случайно. Посмотрев вскользь на идущую мимо служанку, взглядом зацепился за её профиль. Задумчивое выражение на лице девушки живо напомнило ему образ незнакомки с озера.