— А-а-а, — протянула подруга. Мы ещё немного с ней поговорили, но она уже подходила к своему дому, и мы распрощались.
От известий было жутко. Всё так странно. Зачем он так внезапно появился в моей жизни со своей жестокой шуткой? И его ужасная смерть вызывала вопросы.
Когда мне перед сном позвонил Влад, я между прочим спросила у него, когда он прилетел. Оказалось, что утром. Не став больше ничего уточнять, я заговорила о другом. Всё же муж уловил, что я чем-то расстроена и всполошился. Думал, что что-то со мной или с сыном. Пришлось разубеждать и волей-неволей рассказать о Виталии.
— Так ему и надо! — зло воскликнул Влад. — Я бы ему сам руки отрубил за то, что он сделал.
— Влад?! — ахнула я.
— Я из-за него чуть вас не потерял. Ему повезло, что он умер, а то я бы сам с ним разобрался. Наверное, ты не единственная, кому он слал свои глупые картинки, вот ему и отомстили.
— Может, стоит рассказать милиции о них? — спросила у мужа, когда он немного успокоился.
— Нет! — категоричным тоном запретил Влад. — Неужели ты хочешь, чтобы тебя и меня таскали на допросы? Он и так испортил нам жизнь. Думай о нашем сыне и себе. Тебе сейчас нужны положительные эмоции. Молоко появилось? — сменил тему он.
— Ещё нет, но грудь болит. Филипп пока спит.
— Может, найти кормилицу? — забеспокоился муж.
— Влад, какие кормилицы? — рассмеялась я. — Не переживай, молоко ещё появится. Я говорила с медсестрой, волноваться не стоит.
— Много они понимают! — скептически заметил он. — Может, давай всё же в частную клинику вас переведу?
— Не надо. Нам и тут нормально.
Наслушавшись разных ужасов про роддомы, я была удивлена доброжелательным отношением медсестёр и врачей. Даже в обычных больницах работают хорошие люди. Обязательно отблагодарю их при выписке.
Поговорив ещё немного с мужем, мы распрощались. Я решила, что он в чём-то прав и не стоит мне лезть в эту историю. Я и так пострадала из-за действий Виталия. Если у милиции возникнут ко мне вопросы — отвечу, а самой идти глупо.
Я постаралась не думать о Виталии, сосредоточившись на сыне. У меня налилась грудь и появилось молоко. Смотря, как сынок сосёт грудь, смешно причмокивая, чувствовала себя самой счастливой на свете. Я признавала правоту мужа. Когда на твоих руках ребёнок, нужно думать лишь о хорошем. Для мыслей о смерти и насилии нет места. Мне хотелось, чтобы с моим молоком он впитывал мою любовь, заботу, все светлые чувства. Поэтому эгоистично охраняла наш мирок от всего плохого, и когда в очередной раз позвонила Марина, заведя разговор о Виталии, я попросила её сменить тему.
Три дня пролетели незаметно, и нас выписали. Сын был здоров, у меня тоже не было никаких осложнений.
День выписки был по-летнему солнечным и жарким. Влад встречал нас с огромным букетом роз и шариками, поразив меня ими в самое сердце. Он же такой серьёзный, солидный, а тут шарики. Пока я передавала ему сына и брала розы, шарики выскользнули и разлетелись по всему холлу. Мы рассмеялись. Наблюдая, как бережно муж держит сына и с какой любовью на него смотрит, я чувствовала себя самой счастливой женщиной в мире. Счастье бурлило в моей крови, как пузырьки шампанского.
— Стелла Андреевна праздничный обед подготовила, — сообщил Влад. Я придерживала заднюю дверь внедорожника, а он укладывал сына в автокресло и пристёгивал его. Разогнувшись, притянул меня к себе и поцеловал.
«Как же я соскучилась!» — подумала я, обнимая его за шею.
— Эй! — дернулся Влад.
— Прости, — хихикнула я, отводя букет с розами подальше от его головы.
— У тебя грудь увеличилась, — заметил он, нырнув взглядом в вырез летнего сарафана. Выпирающий животик он тоже заметил, но тактично ничего не сказал. Он передал мне на выбор несколько платьев, но, к моему сожалению, весь мой старый гардероб оказался мал, и пришлось надеть сарафан, в котором ходила беременной.
«Спортзал ждёт меня», — мысленно успокоила себя.
— Это от молока.
— Завидую сыну, — усмехнулся Влад, бросив на меня жаркий взгляд, а потом притянул к себе: — Сегодня ему придётся поделиться с папой.
Его рука недвусмысленно легла на мою грудь, а меня бросило в жар от одного его прикосновения.
— Влад, мне нельзя… — смутившись, напомнила ему.
— Но мне же можно, — шепнул он мне на ушко и подарил поцелуй в висок. Потом всё же отпустил меня, и мы обошли машину. Он открыл мне заднюю дверь, усаживая рядом с сыном, а мои щёки полыхали, представляя картины того, что ждёт меня вечером.
Потолкавшись в пробках, мы выехали из города. Мне хотелось как можно скорее очутиться дома. Посмотреть детскую. Влад всё обустроил, пока нас не было. Оказаться в родных стенах и привычной обстановке. Смыть с себя запах больницы.