Класс старательно заскрипел перьями.
До окончания срока наказания оставалась неделя. Я не знала, радоваться ли мне этому факту, ведь теперь, походы в город, стали просто-напросто не безопасны, но с другой стороны, днями напролет, безвылазно находиться в школьных застенках, уже порядком надоело. Сун Вэй конечно, разделяла мои опасения, но я сомневалась, что она в полной мере понимала, как мне страшно. (Ну конечно, не ее же так настойчиво, и к счастью пока безуспешно, пытались убить). Шелкоффка с нетерпением, ждала возможности вырваться в Альмэн, и с удвоенными усилиями, приступить к поимке загадочного убийцы. Я же, старалась немного отвлечься от всей этой истории со смертельными заклятиями и «рубиновым ящером», поэтому, особо остервенело, штудировала учебники и допоздна засиживалась над домашними заданиями.
У нас с Сун Вэй, была еще одна маленькая проблемка — Медея. Завидев нас, девушка каждый раз, в ярости сжимала кулаки и только что не шипела как рассерженная кошка. Всякий раз, проходя мимо третьегодницы, я опасалась, что та не сдержавшись, пошлет мне в спину какое-нибудь малоприятное заклятие, поэтому, как это не унизительно звучит, старалась вообще избегать встреч с этой взбалмошной особой. Вот и в этот раз, едва завидев Медею с компанией по пути к столовой, я попыталась позорно ретироваться в обратном направлении, ухватив, недоуменную Сун Вэй под локоток, но тут, я услышала мягкий, дружелюбный голос:
— Да не бойтесь вы ее так, девочки! — обернувшись, мы увидели чуть улыбающуюся Сирин, весело взирающую на нас своими желтыми глазами. — Вряд ли, после такого наказания, Медея захочет вновь лишиться возможности выбраться в город. Это для нее целая трагедия: ни походов по магазинам, ни свиданий с поцелуями.
— Свиданий? — недоверчиво хмыкнула я. — А я думала, что она по Бриану сохнет.
Оборотень улыбнулась еще шире, обнажив чуть выступающие вперед, клыки:
- Бриан — это ее недосягаемая мечта. Она конечно же уверена, что рано или поздно, парень сломается, и упадет в ее объятия, сгорая от страсти. Но Медея из тех девушек, которая привыкла, чтобы ей восхищались, поэтому, ей просто необходимы постоянные воздыхатели, заваливающие ее цветами и подарками. А в пределах школы, зная ее скверный нрав, таковых не имеется.
За разговорами, мы как-то незаметно дошли до столовой и с трудом отыскав свободный столик, втроем разместились за оным. Приняв наш заказ, шустрый домовенок скрылся на кухне, а спустя пару минут, к нам подсел чем-то недовольный Бриан. Кивнув всем в знак приветствия, он запустил руку в корзинку с солеными сухариками, которые подавались к первым блюдам и сосредоточенно ими захрустел. Убедившись, что мы не спешим с жалостливыми вопросами, типа: «Брианчик, что случилось?» или «Кто обидел нашего Брианчика?», юноша испустил тяжкий, протяжный вздох. Первой не выдержала Сун Вэй, и со свойственной ей «тактичностью», обратилась к страдальцу:
— Ну, давай уже, выкладывай, что случилось?
Бриан, скорбно махнул рукой, мол, ничего особенного, кушайте — кушайте, бесчувственные женщины. Я сжалилась, над лицедействующим другом и сочувственно похлопала его по плечу:
- Ну, давай же, расскажи что случилось! Мы же твои друзья, мы поймем, поддержим…
— Ага, а если что, догоним и добавим. — Хихикнула Сун Вэй, ни капельки не впечатленная, разыгрываемыми перед нами душевными терзаниями. Бриан метнул в шелкоффку негодующий взгляд, но все же решил не томить нас напрасными вздохами:
— Сегодня получил письмо от отца, в котором он сообщал мне, что уже выбил мне место в Совете магов, и после окончания школы, я должен немедленно приступать к работе. — Юноша обвел нас печальным взглядом и с очередным, душераздирающим вздохом, продолжил. — Если он настолько серьезно настроен, то плакали мои мечты стать боевым магом.
— Послушай, Бриан. — Попыталась успокоить его, Сирин. — До окончания школы, еще целых два года. Многое может измениться. Может быть, твой отец еще передумает.
— Ага, как же. — Ухмыльнулся парень. — Папа спит и видит, как я займу место рядом с ним, тем самым, укрепив его позиции в Совете. И теперь вот, он перешел к активным действиям, обрубив мне все пути к отступлению.
— А что будет, если ты его не послушаешься? — поинтересовалась Сун Вэй, аппетитно похрустывая последним соленым сухариком.
Бриан грустно ухмыльнулся:
— В этом случае, я лишаюсь всего: права проживать в родовом замке, права на титул, ну и разумеется, я прекращаю быть наследником рода Вальмант. Проще говоря — либо членство в Совете магов, либо я остаюсь без средств к существованию.
— Сурово. — Покачала головой я. — И что ты думаешь?
— Посмотрим. — Бриан встряхнул головой, словно пытаясь выгнать из нее остатки плохих мыслей, от чего его темные волосы живописно разметались по плечам. — Кстати, а какие у вас планы на праздники?
Мы с Сун Вэй грустно переглянулись и со вздохом ответили:
- Да никаких. Мы все еще наказаны, забыл? На эти выходные, мы не имеем права выбираться в город.
- Да вы чего! — Бриан и Сирин весело рассмеялись. — Праздник будет проводиться в школе! Это же Исход года! Директор Раднэ, всегда устраивает своим ученикам незабываемые праздники. А салют в Альмэне, прекрасно наблюдается и отсюда.
После его слов, настроение у нас с Сун Вэй, значительно поднялось. Я-то признаться, думала, что все учащиеся, поспешат праздновать Исход года, в Альмэн, а провинившимся ученикам, придется проторчать в школьных застенках, с завистью думая о том, как сейчас веселятся их более удачливые одноклассники.
Находясь в прекрасном расположении духа (лишь Бриан все еще выглядел немного расстроенным), мы вышли из столовой.
Глава 11
Праздник Исхода года
Исход года праздновался в ночь наступления зимы. Это был самый любимый праздник жителей Весгорода. Природа, уже практически обнаженная, одевалась в белоснежный зимний наряд, словно целомудренная невеста, чтобы по весне разродиться набухшими почками, веселыми, журчащими ручейками и молодой зеленью травки.
Этот праздник, обычно отмечали застольем, песнями, плясками, веселыми конкурсами и разноцветными фейерверками. А после, все без исключения, представительницы слабого пола, гадали на женихов, считая, что в такую ночь, любое гадание будет правдивым. В крупных городах, помимо всего прочего, проводились праздничные мессы в храмах вседержителя, где Светлые Жрецы, отпускали страждущим накопившиеся за год грехи.
Я помню, как мы праздновали последний день года в моем родном селе. Отец, вместе с остальными мужчинами, накрывали столы прямо на улице, а женщины, объединив усилия, готовили такое количество всяческих кушаний, что даже самый ненасытный едок, с трудом выходил из-за стола, сыто икая. После трапезы, мужчины доставали лютни, свирели и балалайки, и начинался настоящий праздник: женщины и дети пускались в пляс, обнаглевшие собаки, уже не таясь, тащили со стала оставленные без присмотра лакомые кусочки, а в воздухе, медленно, в своем чарующем и совершенно неповторимом танце, кружились первые хлопья снега…