– Раз уж мы говорим откровенно, железяка, скажи, на кой чёрт тебе понадобилось устройство?
– Я уже говорил. Остановить…
– Это я поняла. Но для чего оно понадобилось тебе с самого начала? Зачем ты отправил за ним детектива?
Железный гад молчал. Алиса не сомневалась, что Расэк тоже задавал эти вопросы. И Торнор выкрутился, представил всё так, что даже детектив не заметил подвоха. Но она не собиралась попадать в ту же ловушку.
– Я хотел его изучить, – наконец ответил искусственный разум.
– Его? Или то, как оно повлияет на Врата?
– Его. И то, как оно повлияет на Врата.
Алиса даже опешила от такого прямого ответа.
– Так ты хотел уничтожить межгалактическую сеть?
– Нет, межгалактическая сеть для меня – источник информации. Я не стал бы её уничтожать. Это был эксперимент. И предвосхищая твои вопросы, скажу: я не буду закрывать Врата. Я не причиню вред другим разумным. Я хочу остановить исчезновение Врат. И для этого мне нужно устройство.
Алиса недоверчиво хмыкнула: мир рушится, но я готов его спасти. Ну-ну. Возможно, кто-нибудь другой бы и повёлся, но она прекрасно понимала, что из-за этого чёртового интригана Расэк оказался заперт на планете, которая вот-вот выйдет из сети.
– Так ты расскажешь, кто изобрёл устройство?
Ответ, как всегда, был немногословен:
– Нет.
Алиса набрала в лёгкие воздух. Как же её бесил это равнодушный голос!
– А как по-твоему, я его найду?
– Тебе нужно встретиться с Художником – лидером Сопротивления донтов. Попроси его помощи, взамен покажешь, где находятся незарегистрированные Врата.
Эта история всё больше походила на плохо организованный дурдом. Если бы собеседником Алисы был не искусственный разум, она бы от души рассмеялась. Но чёртов железный умник не шутил, он попросту не обладал чувством юмора.
– А ты случайно не слышал, что донты – не самая дружелюбная раса? Предлагаешь мне взять и заявиться к их главарю?
– Твои заключения о донтах ошибочны. Они миролюбивее ваших буддийских монахов.
Алиса никогда не принимала за чистую монету все те сплетни, что просачивались через Врата. Но и полностью их игнорировать тоже не могла. Донтокчане запрещали туристам посещать земли, принадлежащие донтам, и объясняли это враждебностью младшей расы.
Облака растаяли, на дисплеях показались макушки деревьев. Флаер снижался, вскоре он уже летел вдоль леса, выбирая место для посадки.
Алиса стиснула пальцами виски, пытаясь сопоставить имеющиеся факты.
Торнор просит её отправиться к донтам, найти местного главаря, предложить Врата и попросить найти глушилку. Потом железный умник эту глушилку обезвредит, межгалактическая сеть устоит, Расэка освободят, и все заживут долго и счастливо.
«Слишком гладко», – проворчал внутренний голос. Но как ни старалась Алиса, она не видела подвоха. Торнор хотел договориться с лидером донтов. Как ещё это сделать? Пригласить Художника в гости? Не получится, донтов за пределы планеты не пускают. Значит, нужно послать к Художнику курьера. Но вот незадача – инородные арки исчезают одна за другой, и Донток теперь – небезопасная планета. Так почему бы не воспользоваться незарегистрированными Вратами? Тем более, что курьер сам припёрся в гости.
Флаер приземлился на опушке леса, за ней, точнехонько между двумя массивными стволами, расположилась мерцающая арка.
«Надо что-то решать, – думала Алиса, натягивая кроссовки. – Торнору нельзя верить». Железный умник привык использовать других в своих целях, не исключено, что он и её загоняет в ловушку.
А если отыскать устройство и отдать тому же Николаю? Или рассказать ему, где находятся незарегистрированные Врата? Ведь речь теперь не просто об оружии, за которым охотятся спецслужбы, если не остановить эпидемию, Земля выйдет из межгалактической сети! К тому же Николай обещал сделать всё, чтобы вытащить детектива.
«Ну-ну, – усмехнулся внутренний голос, – а как только ты отвернулась, повесил на тебя следящее устройство».
Фээсбэшнику верить нельзя. Торнору – тоже. И что делать? Вернуться домой, надеясь, что проблема сама собой разрешится? «Любой нормальный человек именно так бы и поступил».
– Гнешшир кор Шиняу, – произнес вдруг искусственный разум.
Алиса удивленно вскинула брови.
– У тебя что-то с языковыми настройками, железяка, – она всегда испытывала слабость к языкам, не зря же пять лет отучилась на инязе. Путешествуя, старалась запомнить как можно больше слов, неплохо говорила на ирбужском, знала несколько фраз на фрионском и основном наречии Елана. Шипяще-мяукающий диалект, который использовал Торнор, сложно было с чем-то спутать. – Это донтокчанский?