- И что эти куколки? – полюбопытствовала Милка.
- Не знаю пока, - ответила Тома. – Так и лежат в ящике. Позабыла я спросить, что дальше то делать?
- Ну… - протянула подруга. – Может, теперь Толька со своей дурехой хуже жить станут?
- Может быть?..
Тамара задумалась. И правда, когда же заклятие в силу вступит? Прошло уже несколько дней, но ничего необычного не происходило. Томка ходила на работу, вечерами брала себе пару бутылочек пивка, заглядывала в ящик. Куколки-глиняшки лежали там в платочке и все… Ничего более. Милка смеялась, что баба Марфа, видимо, подшутить так решила. Тамару это разозлило, но ехать к ведунье во второй раз никаких сил и желания не было. Поэтому Тома ещё несколько ночей читала над фигурками заклинание с листочка, но эффекта не предвиделось.
«Дурь какая-то! – подумалось как-то женщине. – И как я могла во все это поверить?» Она с раздражением запихнула фигурки в ящик стола, и в ту же секунду в дверь позвонили. Тома гостей не ждала, удивилась. Открыла дверь и обомлела. На пороге стоял ее Толик.
- Ты вернулся… - прошептала она. – Толенька!
- Да погоди ты! – мужчина отодвинул от себя бывшую жену. – Бумаги кое-какие у тебя оставил. Забрать надо, для работы. Я войду?
Тома посторонилась, пропуская его в квартиру. Толик порыскал на полках, вытащил пару зеленых папок и попрощался.
- Толь, как у вас дела? – спросила Тамара, когда он ждал лифт.
- Нормально все, а что? – не понял мужчина. – Живы, здоровы, отдыхать скоро поедем. Как сама?
- Хорошо…всё… - слабо улыбнулась Тома и закрыла тяжелую металлическую дверь.
Он ушел. Снова. Тамара сползла по стене, разрыдалась. А после жалость к себе сменилась ненавистью и злобой. Она ринулась к столу, выдвинула ящик и вытряхнула из него глиняшек. Они глядели на нее своими злобными насмешливыми глазками будто издевались над ее горем. Исступленно зарычав, Тома схватила спицу и принялась колоть ею мужскую фигурку.
- Сдохни! Сдохни, мр*зь! Сдохни, тварь! – кричала она, нанося удар за ударом в то место, где у куколки было «сердце». – Ненавижу! Козел! Гад! Урод! Ты и су*ка твоя! Чтоб вас не было!
Отбросив спицу, Тома осела на пол. Она ощущала себя совершенно разбитой и ещё более несчастной. От халата несло потом, немытые волосы повисли сосульками, а лак на ногтях давно требовал реставрации. И Томка испытала к себе отвращение. «Нет, надо точно что-то менять! – подумала она. – Завтра схожу на маникюр, подстригусь, уберу квартиру. И пить не буду больше, хватит!»
Тамара спрятала фигурки назад, в ящик, приняла душ и легла спать, застелив постель чистым бельем. Ночную тишину разорвал тревожный телефонный звонок. Томка дотянулась до телефона на прикроватной тумбочке. На экране высветилось: мама. Часы показывали полтретьего ночи. Мать никогда не звонила в такое время.
- Алло, - отозвалась Тамара, внутри все переворачивалось, а в голове после сна шумело.
- Томочка! Доченька! – кричала срывающимся голосом мать в трубку. – Отцу плохо! Скорая забрала только что! Томочка! Приезжай утром! Тома?
- Мамуля, тихо, не плачь, - попробовала утешить ее Тамара. – Что случилось? Что с папой? Почему скорая?
- Сердце… - выдавила из себя мать. – С сердцем плохо стало. А ведь не жаловался никогда, Тома…
- Я приеду, мам, - сказала Тамара и откинулась на подушку, стискивая в руке трубку, откуда доносились сдавленные всхлипы ее матери.
***
Рано утром Томка помчалась к матери. В квартире стоял тяжелый дух неотвратимой беды и запах валерьянки. Вместе женщины взяли такси и отправились в больницу. Там полный врач в очках в тонкой оправе сообщил им, что они сделали все, что смогли.
Похорон Томка почти не помнила. Все слилось в страшные клубок, связалось в чудовищный черный узел. А после Томкина мать слегла. Лежала в постели и почти не могла пошевелиться. Тамара ухаживала за ней, меняла белье, пеленки, бесконца бегала в аптеку за лекарствами. Врачи говорили, что все это на нервной почве, нужно набраться терпения и станет лучше.
Тамаре пришлось уволиться с работы. На одну материну пенсию выжить было просто невозможно, и Томка подрабатывала то курьером, то расклейщицей объявлений по полдня, а потом возвращалась к матери и превращалась в сиделку. Все это жутко изматывало, а порой сил не оставалось совсем. Тогда Милка предложила Томе сдавать квартиру, чтобы с деньгами полегче было. Тамара поблагодарила подругу. И как она сама не додумалась? Только квартиру нужно было прибрать, а то как же сдавать такое убожество, не прилично даже.