Оставив мать на попечение сердобольной соседки, Тамара вернулась в свое пыльное и замусоренное жилище. Набрала тряпок, моющих средств – только все валилось из рук, ничего не получалось.
Тома выдвинула один из ящиков стола и наткнулась на глиняшек. Так и лежали они там, завернутые в белый платочек. Женщина вытащила куколок, развернула.
- Вот же ты, гадина! – прошипела она, рассматривая женскую фигурку. – Из-за тебя все! И отец мой, и мать… Все ты виновата!
Тамара потянула за волосок, что был намотан на шею куколки, да так сильно, что глина под ним начала крошиться. В какой-то момент Томка почувствовала и облегчение, и полное опустошение. С отвращением спрятала глиняшек обратно в ящик и села на край дивана.
«Надо Милку попросить помочь с уборкой, - подумала Тамара, - или с матерью пусть посидит, пока я тут буду».
Через два дня Тамара пошла к Миле. Не обратила внимания на стоящие у подъезда машины скорой и полиции. И только на лестнице почувствовала что-то неладное. Преодолела последние пролеты и уперлась в высокого полицейского.
- Вы к кому, гражданка? – спросил он сурово.
- К Людмиле Ивановой, - пробормотала Томка.
- Кем приходитесь? – последовал вопрос.
- П-подруга… - почему-то начала заикаться Тамара. – А что?.. Что случилось? Обокрали её?
По обрывкам фраз, что набатом зазвучали в голове, Томка поняла, что Милкин сожитель задушил ее прошлой ночью. Вечно смешливой, жизнерадостной и находчивой Милки больше не было…
Больше всего Тамара боялась слечь рядом с матерью. О них ведь совсем некому было теперь заботиться. Но Томкина мать внезапно пошла на поправку. Стала подниматься, обслуживать себя. И Тома принялась за поиски новой работы.
О бывшем муже она уже не думала, а о смерти отца и лучшей подруги старалась не вспоминать. Только вот с работой ей никак не везло. Не смотря на диплом и предыдущий опыт, работодатели отказывали в найме и желали успехов. Тамара расстраивалась, злилась, обижалась, рассылала резюме и надеялась на лучшее.
В один из дней Томка снова посетила свою квартиру. На уборку снова не было никаких сил. Зачем-то она полезла в ненавистный ящик и извлекла двух глиняшек. Конечно, из-за этих проклятых вещиц ей теперь так не везет. Тамара завязала их в платочек и принялась колотить кульком по столу. Ей так хотелось перебить их вдребезги. Но глиняшки оказались на редкость прочными. Только у женской фигурки откололись обе ноги. Томка покрутила их в руке, попыталась приставить на месте, понятное дело, что ничего не вышло.
Глиняшки снова спрятались в свое темное обиталище. «Ладно, пусть переломаю ноги, но больше к ним не прикоснусь!» - решила для себя Тома и покинула квартиру.
К ее удивлению и радости, на следующий же день, она получила работу и весьма неплохую. Начала зарабатывать, привела себя в порядок, приоделась. Казалось, что все пошло благополучно, если бы однажды, возвращаясь с работы, Томка не застала мать на лавочке во дворе.
- Гуляешь? – весело спросила Тамара.
- Ох, дочка, - простонала мать, потирая колени, - не знаю, что за напасть, ноги не идут. Вышла то просто воздухом подышать, а тут раз и…
Томка перепугалась не на шутку. Окликнула дворника-таджика, с которым вместе они и довели пожилую женщину до квартиры. Вызвали врачей. Но они так и не смогли назвать причину, по которой у Томкиной матери отнялись обе ноги. Ей теперь предстояло передвигаться только на инвалидной коляске.
Но Томка не сдавалась. Зарабатывала она теперь очень недурно, могла позволить профессиональную сиделку и адекватный медицинский уход. И со временем ее мать даже начала понемногу вставать, хоть и с очень большим трудом.
- Что ты все со мной возишься? – сказала она как-то дочери. – Руками я владею. Этого достаточно. Ты бы свою жизнь уже устраивать начала, а, доченька?
Тамара только улыбнулась. О себе то она совершенно позабыла, какая тут личная жизнь? Тома теперь копила деньги, чтобы отправить мать в приличный санаторий, а самой выехать в отпуск на море.