Личность оригинальная, Сергей Павлович Потемкин прославился в Москве приемами, обедами, праздниками, театральными постановками и экстравагантными поступками: так, он строил у себя в имении церковь, а иконостас, изготовленный в Москве, отправил на курьерских тройках, чтобы успеть ко дню своих именин. Знаток московских происшествий Александр Булгаков писал в 1833 г.: «Ну уж обед задал Потемкин! Только что птичьяго молока не было. Большой дом его стоит исковерканный, много начато, ничего не кончено, а на дворе какой-то флигелек отделал он по-царски и транжирит себе, а уже не знаю из каких доходов, ибо дают ему только 30 т. на прожитье». Неудивительно, что в конце концов дом был продан за долги, достигавшие 650 тысяч рублей. В 1837 г. его купил полковник И.Н. Макаров-Зубачев. Его вдова владела этим домом и жертвовала крупные суммы на возобновление Ивановского монастыря.
В 1870 г. дом расширили и отделали по фасаду (проект архитектора П.С. Кампиони). В 1889 г. он перешел к представителям династии богатых текстильщиков Морозовых. Последним владельцем дома перед правлением большевиков был Иван Абрамович Морозов, собиратель новой живописи, для которой архитектор Л.Н. Кекушев в 1905 г. переделывает интерьеры. По словам архитектора И.Е. Бондаренко, «собрание составлялось толково, прекрасно развешивалось, и вообще в его собрании было очень много вкуса».
В советское время коллекцию национализировали и назвали музеем новой западной живописи, объединив его позднее с коллекцией С.И. Щукина, музей просуществовал до 1947 г. Ныне в особняке помещается Академия художеств.
В Мансуровском переулке (название по фамилии бригадирши Аграфены Мансуровой; другие имена – Талызин и Мосальский – также обязаны домовладельцам) находится небольшой двухэтажный домик (№ 3), где собирались ученики Е.Б. Вахтангова, члены 3-й студии Художественного театра, которая поместилась здесь с осени 1914 г. На втором этаже студийцы оборудовали сцену и небольшой, на несколько десятков человек, зрительный зал с простыми венскими стульями, расставленными амфитеатром. Отсюда и начался славный путь Московского театра имени Евгения Вахтангова. Одна из студиек, Цецилия Воллерштейн, взяла себе сценический псевдоним по названию этого московского переулка и стала известной актрисой, и теперь уже многие утверждают, что переулок назван именно по фамилии артистки Ц.Л. Мансуровой. В этом же доме были квартиры Е.Б. Вахтангова, Ю.А. Завадского и В.П. Марецкой. Вахтангов пережил в этой квартире Октябрьский переворот 1917 г.: «У нас на Остоженке, – писал он, – в Мансуровском переулке, пальба идет весь день почти непрерывно. Выстрелы ружейные, револьверные и пушечные. Два дня уже не выходим на улицу. Хлеб сегодня не доставили. Кормимся тем, что есть. На ночь забиваем окна, чтоб не проникал свет. Газеты не выходят. В чем дело и кто в кого стреляет – не знаем. Телефон от нас не действует. Кто звонит к нам – тоже ничего не знает. Кто побеждает – „большевики” или правительственные войска – второй день неизвестно. Трамваи остановлены. Вода и свет есть. Когда это кончится?»
Еще сравнительно недавно на углу Мансуровского и Остоженки стоял небольшой дом (№ 34/1), где, как предполагали некоторые исследователи, родился знаменитый драматург Александр Грибоедов.
Вообще говоря, точно неизвестно ни когда родился он, ни где. Достоверно известно только, что он родился 4 января в Москве, и не более того.
Многие исследователи и в XIX, и в ХХ вв. искали в московских церковных метриках запись о его рождении, но все было напрасно. Судя по формулярным спискам Грибоедова, свидетельствам родственников и современников, упоминаются пять вероятных дат: 1790, 1792, 1793, 1794 и 1795 гг. Первой из них трудно поверить, так как из документов известно, что его мать тогда еще не была замужем (правда, ссылаются на роман некой Миклашевич, которая хорошо знала Грибоедова и вывела его в романе, написав, что он был рожден до брака); даты 1792 и 1793 гг. не подходят потому, что в начале июля 1792 г. родилась его старшая сестра Мария (тогда родители снимали дом Федора Вельяминова-Зернова в приходе церкви Спаса на Песках у Арбата). А по поводу даты 1795 г. надо сказать, что исследователи нашли такую запись в метрической книге церкви Успения на Остоженке 1795 г.: «Генваря 13 в доме девицы Прасковьи Ивановны Шушириной у живущего в ее доме секунд-майора Сергея Ивановича Грибоедова родился сын Павел, крещен сего месяца 18 дня. Восприемником был генерал-майор Николай Яковлевич Тиньков». Однако некоторые исследователи не верят метрической записи о его рождении, так как, говорят они, во-первых, при крещении присутствовал только один восприемник, во-вторых, в этой метрической книге было пропущено одно крещение и, в-третьих, вообще ранее не было известно о существовании сына Павла в семье Грибоедовых. Основываясь на этих утверждениях, они считают, что дьячок перепутал имя новорожденного и на самом деле его звали Александром. Но эти доводы не выдерживают критики: при крещении по церковным правилам возможно было присутствие только одного восприемника, Павел мог скончаться в младенческом возрасте, а ошибка в ведомости вообще не относится к рассматриваемому случаю и, таким образом, единственной датой, подходящей для определения года рождения А.С. Грибоедова, остается 1794 г.