Однако оттуда же, откуда пришла, казалось бы, погибель, пришла и новая жизнь. Один из ведущих инженеров Эдисоновской компании отпочковался от Эдисона и завел собственное дело. Оно стало делом всей его жизни. Мы видим его повседневно и называется оно его именем «Форд».
Хенри Уильямович Форд не изобрёл ни двигатель внутреннего сгорания, ни автомобиль – это сделали другие творцы незадолго до него. Но именно он сделал автомобиль массовым продуктом, стал вождём мировой автомобильной революции. Количество автомобилей на дорогах США выросло за первые 10 лет XX века в сто раз – и всем им нужен был бензин. Именно бензин, ибо этот дешёвый пятновыводитель можно было купить в каждой аптеке, так что бензиновые моторы – в отличие от паровых или электрических, в те годы также быстро развивавшихся – опирались на уже готовую инфраструктуру снабжения. Побочный до той поры продукт нефтепереработки стал главным.
Одновременно начался переход с угля на нефть и на море. Но творцы этого рынка сбыта тяжёлых – мазутных – продуктов нефтепереработки – выдающиеся организаторы военно-морского флота Джон Арбютнот Уильямович Фишёр и Уинстон Леонард Рэндолфович Спенсёр-Чёрчилл – заслуживают отдельного рассказа.
ЧУДО НА ШИНАХ
Двигатель внутреннего сгорания стремительно менял мир. Но менялся не только мир – менялась и война. Она после долгих локальных пристрелочных попыток разразилась на планете в 1914-м году.
В начале войны немцы, обладая подавляющим превосходством в таких ресурсах, как железо и уголь, а также лучшей в мире сетью железных дорог, начали реализовывать это преимущество, как во время последней – 1870-го года – франко-прусской войны. Они уже угрожали Парижу. Немецкий командующий Хельмут Йоханн Людвиг Адольфович фон Мольтке – племянник победителя 1870-го Хельмута Карла Бернхарда Фридрих-Филипп-Викторовича фон Мольтке – предвкушал скорую победу. Основания для этого были весомые. Германские составы буквально по часам бесперебойно доставляли войска, оружие, боеприпасы. Железнодорожная система Франции была куда слабее, хуже организована (все сколько-нибудь заметные дороги сходились в одном Париже) и не справлялась с перегрузками (да и неведомо, какая доля аварий была вызвана техническим износом, а какая немецкими диверсиями). Как доставлять резервы к передовой?
Выход нашёл французский генерал – впоследствии маршал – Жозеф Симон Галлиени. Он мобилизовал почти 3 тысячи парижских таксистов. Они за двое суток перебросили к передовой – всего за сотню километров от столицы – несколько дивизий. Это был прообраз мотопехоты будущих войн. Контратака французов выровняла ситуацию на фронте и вошла в историю под названием «чудо на Марне».
Война перешла в позиционное русло. Два с лишним года на фронте держалась патовая ситуация. «Это не война!» – восклицал в сердцах военный министр Великобритании лорд Хорацио Хёрбёрт Хенри-Хорациович Китченёр. Преимущество немцев в железнодорожном транспорте на угле было уравновешено преимуществом союзников в автомобилях и мотоциклах на бензине.
Траншейную позиционную войну сумело завершить ещё одно бензиновое творение.
ПО ЛЮБЫМ ПРЕГРАДАМ
С детских лет мы помним старую испанскую пословицу «Из-за гвоздя теряется подкова, из-за подковы – лошадь, а из-за лошади гибнет всадник» в стихотворном переложении Самуила Яковлевича Маршака:
На первый взгляд столь грозная картина лавинообразного развития событий кажется существенным преувеличением. На деле она, пожалуй, даже несколько преуменьшает возможные последствия малейшего недосмотра.