Поднявшись до Пустозерска, они выхлопотали у тамошних таможенных сборщиков (воевод в это время на месте не было) разрешение остаться здесь на некоторое время. Закупив в Пустозерске большое количество пушнины и других продуктов северных промыслов, англичане отвезли все на корабль, ожидавший их в устье Печоры. После чего «Дружба» поплыла дальше.
Английские торговые агенты Логан и Персглов, взяв с собой необходимые товары для торгового обмена, вернулись в Пустозерск. Здесь они остались на зиму: торговать и изучать условия местного рынка, а также разведать через местных жителей дороги на восток.
В Пустозерске англичане поселились у проживавшего здесь поляка Юрьевича, который, будучи в плену, до этого жил в Тобольске и Березове, откуда был вызволен в Москву, обращен в православие под именем Трофима и отправлен в Пустозерск, где служил в стрельцах.
Персглов в конце ноября 1611 года вместе с пустозерскими крестьянами и ненцами на оленях выезжал на торговые ярмарки в Окладникову слободу на Мезени и в Холмогоры, а Логан в конце мая 1612 года вместе с поляком Юрьевичем на лодке выезжал на четыре дня в Усть-Цильму.
Летом и осенью 1612 года они вместе с пустозерскими промышленниками побывали в Болванской губе на промысле белухи, семги и омуля, где кроме рыбы скупили у промышленников весь белуший жир. За время проживания в Пустозерске англичане скупили также много пушнины и других продуктов северных промыслов. Наняв лодью, в сентябре 1612 года англичане с закупленными товарами выехали в Архангельск, а оттуда отправились в Холмогоры, куда прибыли 29 сентября.
Проживая в Пустозерске, Джосиас Логан вел дневник и переписку с проживавшим в Лондоне знаменитым английским историографом Ричардом Гаклюйтом. В письме, отправленном из Пустозерска в Лондон 24 июля 1611 года, Логан пишет, что «зимою в Пустозерск приходит до двух (позднее он сообщает — до трех) тысяч самоедов с товарами, между которыми могут встретиться такие, каких англичане доселе и во сне не видали».
Среди прочего он упоминал купленный у самоеда кусок слонового зуба (очевидно, это была часть бивня мамонта. — Н. О.). В другом письме, отправленном из Пустозерска в Лондон 16 августа того же года, Логан сообщает тому же Гаклюйту о богатствах этого края по части семги, белушьего, моржового и тюленьего жира, песцов и птичьих перьев. И, объясняя водяной путь через Югорский Шар к Оби, замечает, что «здесь также есть люди — тунгусы (эвенки. — Н. О.), страна которых находится за реками Обью и Печорой и доходит до большой реки Енисей. Русские пермяки ежегодно… едут туда морем через Югорский Шар…».[98]
В 1614 году Пустозерск вновь посетил известный нам англичанин Вильям Гордон. Он скупил большое количество мехов. 1 ноября того же года с этой же целью Гордон выезжал на оленях в расположенный в предгорье Урала Роговый городок, где пустозерцы, минуя таможенный контроль, вели торговлю с зауральскими ненцами.[99]
Более изощренно и нагло в этом отношении действовали датчане.
В марте 1619 года по инициативе копенгагенских купцов для торговли с Россией в районе Пустозерска без посредничества русских была специально создана Печорская торговая компания. По замыслу ее основателей расчеты с местным населением должны были производиться монетами, отчеканенными по образцу русских.
Все это делалось с ведома официальных датских властей и самого короля. Так, 5 апреля 1619 года датский король Христиан IV предписывает мастеру Иоганну Посту отчеканить серебряных деннингов на сумму 1500 талеров, по материалу и качеству серебра «настолько похожих на русские образцы, чтобы они могли пускаться в обращение, как и русские, и быть ходовыми». Спустя некоторое время, 7 июня 1619 года, с ведома короля чеканку таких деннингов начинает другой монетных дел мастер, Альберт Дионис из Глюкштадта.[100]
Еще в начале мая 1619 года датский король обратился с посланием к русскому царю, в котором сообщил, что «некоторые копенгагенские граждане намерены дослать уполномоченных с судами на Печору, чтобы завязать с окрестным краем торговые сношения».
Король просил разрешения поставить на Печоре датский купеческий дом, учредить контору и оказать помощь и покровительство датским купцам. Однако русское правительство, будучи заинтересованным в развитии русской торговли на Севере, всячески стремилось ограничить проникновение туда иностранцев. Царь Михаил Федорович решительно отказал датскому королю, ссылаясь на то, что в этом районе «для пустоты и лихого проезду быть не возможно».
98
99