Однако пустозерские воеводы и сборщики дани часто допускали произвол при сборе дани с ненцев и кроме дани, положенной по царскому указу, брали с каждого «на воеводу по песцу, да толмачу по песцу, да на посыльных с канцелярии солдат по песцу», а у кого песцов не было — «за каждого песца по оленю доброму», чем чинили им великое разорение и обиды.[116]
Кроме того, местные власти брали с ненцев взятки. «Не гнушались ничем: брали и мехами, и рыбой, и птицей, и оленями, и деньгами, и морошкой». Когда самоеды узнавали, что их собирается посетить «покровительствующая их власть», они откочевывали на окраины тундр, переселялись за Урал и на острова.
Поборы со стороны местных властей, жестокая эксплуатация кулаков, притеснения и насилие со стороны русских и коми вызывали возмущение и гнев у ненецкого населения и нередко вынуждали его браться за оружие.
В 1640 году торговые люди, которые волочатся «через Камень Собью рекою в сибирские городы с русскими товаренки и из сибирских городов с мягкою рухлядью к городу Архангельску», били челом царю Михаилу Федоровичу на березовскую и пустозерскую самоядь о том, что, «ездя, государь, нас, сирот твоих, через Камень Собью рекою на каменных волоках разбивают».
23 августа 1641 года «многие самоядские люди на оленях на последнем волоку на Камень верх Ельца речки» напали на красноярских, кетских и нарымских служилых людей, перевозивших «через Камень» «государеву соболиную казну», при этом убили четырех служилых и двух промышленных людей и «государеву соболиную казну» с соболями и бобрами всю пограбили.
2 сентября того же года ненцы, вооруженные луками, напали на березовских служилых людей, переносивших березовскую казну через волок, при этом убили «березовского литвина Левку Михайлова да целовальника еренца торгового человека Сидорка Крюкова» и отобрали у них «той государевы казны два вьюка бобров, да суму с соболями, да два меха холщевых, да две сумы оленьи с белками».[117]
Ненцы весьма враждебно относились к образованию Пустозерского острога, так как считали, что отсюда исходит все зло. В Пустозерске хранилась дань, взимаемая не только с ненцев печорских тундр, но и с инородцев, кочевавших за Уралом. Здесь размещалась уездная администрация и проживали царские сборщики дани.
Первое известное нам нападение на Пустозерск ненцы совершили в 1644 году, подвергнув разорению весь посад: «Четыре недели воевали, жен и детей в полон гнали».
Власти сурово расправлялись с восставшими ненцами. Царь Михаил Федорович приказал вешать воров-самоедов по пяти и шести по дорогам, чтобы другим неповадно было.[118]
Несмотря на столь жесткую кару, ненцы продолжали борьбу, нападения их на Пустозерский острог и погромы «государевой ясачной казны» не прекратились.
В одной из челобитных, написанной от имени всего посада, пустозерский земский староста Федор Кашпиров сообщает, что «ясачная окологородная и тундряная самоядь в Пустозерский острог… с ясаком не приехали, потому что в прошлом, во 169 (1661. — Н. О.), и в нынешнем, во 170 (1662. — Н. О.) году та самоядь… заворовали у нас, сирот твоих пограбили, и оленишко наши отогнали, и хлебные запасы на дорогах пограбили, и повозили и впредь та самоядь похваляется на нас сирот твоих убийством».
В этом набеге участвовали ненцы пяти родов: Тысиня, Валей, Лохей, Выучей и Ванюта. Судя по челобитной и перечню участников набега, это был хорошо организованный, крупный поход. Ненцы разграбили посад.
Зимой 1663 года Пустозерск вновь подвергся нападению ненцев. На сей раз воеводе и служивым людям не удалось укрыться за стенами острога. Нападавшие Пустозерский острог, взяв, сожгли, воеводу и всех служивых людей убили.
Осенью 1663 года нападение ненцев повторилось. В челобитной пустозерских посадских людей сообщается, что на сей раз нападению ненцев подвергся олений обоз, в котором «мезенец Микифор Хлябин с товарищи» вез «из Пустозерского острогу… государеву казну: морского промыслу и серебряные руды и с тоя казною… государевых кречатьих помытчиков и кречати».
Недалеко от Окладниковой слободы на Мезени на обоз напали ненцы «рода Тысыни и рода Ванюты». И как сообщается в челобитной, «из-под той государевой казны самоеды… пограбили у нас, сирот твоих, тридцать оленей, и теперь мы, сироты твои, в Пустозерском остроге на посаде сидим от них, самоядцев, в осаде и помираем голодной смертью и на свои летние жиришка разъехатца не смеем». Посадские люди жалуются, что «подвод возить стало не на чем» — всех оленей ненцы отогнали, а воеводы, не сумевшие в нужный момент помочь посаду, требуют подвод, чтобы разъезжать «по ту ясачную самоядь» для сбора ясака.[119]
118
119