Главным действующим лицом на прениях от челобитчиков выступал «отец» московских старообрядцев Никита Константинович Добрынин.{30} Диспут проходил очень бурно. Никита Добрынин схватился с Афанасием Холмогорским: «Что ты, нога, выше головы ставишься, я не с тобою говорю, со святейшим патриархом». Софья резко возражала Никите Добрынину, но большинство собравшихся приняли сторону последнего. После бурных споров обсуждение перенесли на седьмое июля.
Никита Добрынин и его сподвижники, выйдя из Грановитой палаты к народу, восторженно закричали: «Победихом! Победихом! Тако слагайте персты! Веруйте люди по-нашему!». Но Софье удалось задобрить стрелецких начальников и склонить их на свою сторону. И те предали вождей раскола.
Через неделю после богословских споров был схвачен Никита Добрынин. Его, как «дерзкого завотчика смуты», одиннадцатого июля казнили на лобном месте на Красной площади.
Игумену Сергию с помощью начальника Стрелецкого приказа Ивана Хованского, сочувствовавшего старообрядцам, удалось избежать казни. Игумена сослали в Спасский монастырь Ярославля.[273]
Начались волнения среди стрельцов. Власти приняли самые решительные меры. Был схвачен и казнен князь Иван Хованский. Не избежал этой участи его сын и взбунтовавшиеся стрельцы.[274]
Мавра Григорьевна
В 1676 году за приверженность старообрядчеству в Кольский острог на вечное поселение выслали духовную дочь Аввакума, его землячку Мавру Григорьевну. С протопопом она была знакома еще в молодости, не раз бывала у него на исповеди. Позднее Мавра Григорьевна встречалась с ним в Москве, в доме боярыни Морозовой. Мавра была единомышленницей и сподвижницей боярыни, ее именем нарекла свою дочь.
Находясь в ссылке, Мавра Григорьевна продолжала твердо держаться старой веры. Не ходила в церковь, называя ее «сонмищем», обзывала священников «волками и слепыми попами», а патриарха Никона — «антихристом». И всегда ссылалась на своего учителя и духовного отца протопопа Аввакума.
Мавру арестовали, заковали в цепи и посадили за решетку. Ее допрашивали, пытали, вздергивали на крюк, били кнутом. Но ничто не сломило дух мужественной женщины. Она не отказалась от своих убеждений. 29 января 1684 года на городской площади в Коле, возле Воскресенского собора Мавру Григорьевну публично сожгли в срубе.[275]
Старица Александра
В апреле 1683 года в Суздальский Покровский монастырь доставили старицу Александру — благоговейную Меланью, верную последовательницу протопопа Аввакума. Она переписывалась с ним во время его ссылки в Пустозерском остроге, оказывала помощь ему и его семье. В Москве старица долгое время жила в доме боярыни Федосьи Прокофьевны Морозовой и была духовной наставницей скрывавшихся там от властей беглых инокинь. Боярыня считала Меланью своей духовной матерью и во всем слушалась ее. Это по ее совету Морозова приняла тайный постриг, став инокиней Федорой. В грамоте патриарха Иоакима от 28 апреля 1683 года о присылке в монастырь старицы Александры — Меланьи было приписано: посадить раскольницу в земляную тюрьму, заковав в кандалы, «и подавать ей хлеб и воду, и держать ей за стражем», чтобы она никого не учила и писем от себя не писала.[276]
О дальнейшей судьбе Меланьи сведений нет.
Кузнец Кузьма Косой
Московские старообрядцы и после подавления стрелецкого восстания 1682 года активно продолжали выступать против власти и Церкви. Так, в 1683 году московские церковные раскольники слобожане Васька Симонов и Савка Грешнов пытались поднять на борьбу за старую веру донских казаков и призывали их пойти на Москву. Однако войсковому атаману Фролу Минаеву удалось отговорить казаков. Посланец московских старообрядцев стрелец Костка Леонтьев был выдан домовитым казакам и замучен в Москве.[277] После этого из Москвы на Дон был прислан строгий приказ: раскольников, бегущих на Дон, «имать и держать в Черкасске за крепким караулом» впредь до царских распоряжений. Но этот приказ остался без исполнения. Население Дона, находясь под влиянием бежавших сюда старообрядцев, в основной своей массе решительно выступало за сохранение старой веры.
Это движение захватило и часть домовитых казаков. В 1687 году группа донских казаков во главе с горячим сторонником старой веры Самойло Лаврентьевым под флагом исправления церковных служб развернула борьбу за восстановление независимости Дона.
273
Там же. С. 290;